Я же в седле удержался, но вовсе не от того, что более лучший кавалерист, чем противник. Высокое седло, чуть более длинное копье, ток и удобный металлический щит. Вот мои козыри в кавалерийской сшибке.

«Бр-рр-руумм!!!» — с грохотом сшиблись два конных отряда. Но мне смотреть по сторонам было некогда, я старался не потерять скорость, так как был острием нашего клина. Потеряв копье, я наклонился за притороченным к седлу клевцом, но тут же пришлось снова закрываться тарчем. Скачущие за первой шеренгой поморы моментально вступали в бой с нашими, прорвавшими их строй, бойцами.

Я только и успевал парировать удары, посыпавшиеся на меня со всех сторон. Вертелся, как уж на сковородке. Князь — просто красавец! Перед тем, как мы завязли в глубине вражеского строя, он успел сбить грудью лошадь помора вместе с всадником (!!!), а сейчас бил копытами и кусал всех, до кого мог дотянуться. Дружище! Да я тебе всех поморских кобылок приведу после боя, на выбор! Лучший овес! Лучшие девочки! И конюхов пригоню десяток, чтобы за тобой ухаживали, скребками и гребнями тебя ублажали!

Нам совсем чуть-чуть не хватило натиска, чтобы насквозь прошить дружину поморов. Первым ударом мы вынесли из седел всю первую шеренгу мятежников. Но затем «клин» потерял скорость, оба отряда смешались и сейчас пошла настоящая «собачья свалка».

Я ничего не видел, кроме сыпавшихся на меня ударов, и ничего не слышал, кроме грохота боя, фоном заглушивших все остальные звуки. Часть ударов принимал на тарч, часть — блокировал клевцом, благо он у меня полностью металлический. Но часть ударов я парировать не успевал и их принимал мой доспех. Слишком много вокруг врагов!

Доспех пока удары держал, но было очень больно. Фантастически надежный, по местным меркам, металл доспеха, высококачественный поддоспешник, все это не могло до конца самортизировать пропущенные мной удары. Я надеялся только на то, чтобы мне не сломали кости и, скрепя зубами, терпел боль.

Но вот слева и справа меня начали догонять аристийцы. В яростной рубке они оттесняли поморов, оставив врага только прямо передо мной. Конный воин с топором и пеший с мечом работали против меня, остальных взяли на себя мои соратники.

Вот теперь я мог не только защищаться. Я было, уже обрадовался, подавая Князя вперед, чтобы минусовать одного из противников, как пеший помор нанес мощный ударом мечом по шее моего коня!

Князь коротко, как-то по-детски, вскрикнул и стал заваливаться на левый бок. Сука!!! Я мигом вытащил ноги из стремян и, не выпуская щит и клевец из рук, спрыгнул на землю. Тут же пришлось отражать тарчем рубящий удар пешего мятежника.

Отведя щитом меч помора, я обрушил мощный боковой удар на левое колено мятежника. Громкий болезненный крик, переходящий в вой, стал мне наградой. Помор, нелепо взмахнув руками, завалился на спину. Я перехватил оружие со стороны молота, шагнул к нему и вбил клевец в его скуловую кость. Тут же вздернув оружие, парировал удар конного помора.

На!!! Поставив блок на рукоять топора, я вторым движением обрушил свой клевец на колено кавалериста. С криком боли он склонился к седлу, а я, не раздумывая ни секунды, вбил клевец ему в висок. Прямо сквозь бармицу! Мятежник молча вывалился из седла и рухнул на землю.

Быстро обернувшись на поверженного ранее пехотинца, увидел, что он уже не представляет опасности. Лицо под левым глазом мятежника смялось, обнажив мелкие костные обломки. Глаз выпал из глазницы и повис на лицевом нерве. Но помор был еще жив. Он тихо хрипел и скреб руками землю.

Я метнулся к Князю, но сразу увидел, что все кончено. Мой друг отходил. Конь лежал в огромной луже крови и уже не кричал, да уже и не шевелился. Огромная рубленая рана вскрыла артерии на его шее и жизнь его покинула вместе с кровью за считанные минуты. Я увидел только, как по ногам Князя пробежала мелкая судорога и он окончательно затих.

Ярость и бешенство накрыли меня с головой, в висках тяжело стучала кровь. Я быстро осмотрелся. Вокруг по-прежнему шла битва, все поле было усеяно трупами и оружием. Попытался поймать лошадь убитого мной кавалериста, но она убежала, чуть не лягнув меня задними ногами.

Я вернулся к уроду, который убил моего друга, он еще был жив. Я коротким ударом клевца проломил ему лобную кость и ринулся в гущу сражения. Все мое естество просило крови мятежников. На меня вылетел поморский всадник, я бросился к нему навстречу и, прикрывшись щитом, нанес мощный удар клевцом. Помор ловко прикрылся щитом, приняв удар клевца на него.

Пробойник клевца проломил щит и застрял в нем. Рукоять вылетела из моей руки и мятежник пронесся мимо, унося мое оружие. Дурень! Надо было темляк на запястье намотать! Хотя… Если бы намотал, как вариант, мог бы сейчас волочиться за скачущим помором.