Уводит меня в медкабинет.

Хмурясь, колдует над моей щекой.

– Я обколю, потерпи…

Закрываю глаза.

– Это нужно срочно зашить. У хорошего хирурга.

– Нет.

– Иначе… останется огромный рубец.

– Пусть!

Не поеду я ни в какую клинику. Я оттуда не выйду.

– Ну, крутая девочка, крутая, - миролюбиво.
– Мы все оценили. Но теперь давай разумно.

– А я разумно. Мне нужно успеть исчезнуть… Иначе, я сяду.

– Надолго?
– дёргает бровью

– Думаю, навсегда.

– Воу… и что же ты натворила?

– Я хакер. И я в фсб-базе. Фас от Арканова и…

– Мм. Ясно.

– Можно мне каких нибудь антибиотиков? И я пойду.

Трясет, пальцы леденеют. Голова кружится.

– Так… Давай… - вынимает из шкафчика гору таблеток.

Читает упаковки. Что-то отметает, что-то кладёт в стаканчик.

– Что там?

– Ты аллергик?

– Нет.

– Алкоголь?

– Нет.

– Тогда пей.

Мыча от боли глотаю таблетки. Наложив повязку, она садится рядом и гладит успокаивающе меня по голове.

– Сколько тебе лет?

– Девятнадцать…

– Где родители?

– Где-то есть.

– Нужно им сообщить.

– Неа. Мы не интересуемся жизнью друг друга.

– Увы, так бывает. Рассказывай…

– Что?

– Всё рассказывай, - кладёт прохладную ладонь мне на глаза.
– Мне можно рассказывать всё. Я - мама…

Большой палец ласково ритмично скользит по моему лбу. И отчего-то я начинаю тихо рыдать. Ну как так?!..

Слезы текут по вискам. И не могут остановиться. Словно вся херня, которая случилась со мной и была упакована глубоко внутрь, вдруг вырвалась.

Плачу не от чего-то конкретного. А просто… Нервно это всё!

Позорище, - хочется закатить на себя глаза. Хрен ли ты рыдаешь?..

– Я сама виновата во всем. А Артем - нет. Он просто доверчивый. Его развели.

– Как ты туда попала?..

Рвано выдыхая, я сумбурно и кратко рассказываю о себе, ни в чем не обеляя…

Боль отпускает.

Она не перебивает.

Язык заплетается, меня рубит.

– Что я выпила?

– Реланиум.

– Мне надо идти. Вы Артёму скажите… что… я… его…

Я люблю его. Боги, как сопливо… Зачем ему это знать?

– Хотя нет, не надо. Вдруг, мы больше не увидимся… Он будет долго переживать.
– А хотя, нет, скажите… Пусть знает…

…Что всё по-настоящему… И он не в холостую это всё…

– Хотя, нет, не надо… - путается моё сознание, подняться не могу.

– Ч-ч-ч… Отдохни немного.

– Аиша… - слышу голос Ахметова.

Она подходит к двери.

Сквозь полудрему, в лёгком равнодушии слышу обрывки их спора за дверью.

– … Артём - мой ребенок! Я не позволю…

– Она тоже чей-то ребенок, Бессо.

– Эта девочка - “криминал”!

– Это запущенное воспитание плюс талант. Разве ты не знаешь, как ловят таких детей?

– Да она использовала пацана, Аиша!

– …А ты до сих пор ничего не понимаешь в девочках, Бессо!

– Ну, попробуй, объясни!
– с протестом в интонациях.

– У красивой девочки раскурочено лицо. И вместо того, чтобы истерить на этот счёт, она летит защищать от тебя здорового лба. Спортсмена! Самбиста! Ни о чем тебе это не говорит?!

– Да мать вашу!…

– Я уверена, она защищала его и там, как могла. И тебе позвонила - она! И не она привела Артёма в клуб. Они встретились уже там. О чем ты вообще?..

– Что я должен делать по-твоему сейчас?!

– Давай успокоимся и подумаем. Потому что, если даже нам с тобой трудно решить эту задачу, то как ее должны решить дети?

Тишина…

Я слушаю как тикают часы.

С трудом разлепляю веки. Боковым зрением вижу в дверях Ахметова. Он подпирая плечом дверь, зависнув, смотрит на меня. Сердито и хмуро.

– Бессо Давидович, - виноватый голос Артема.
– Вы можете меня выгнать, слова не скажу. Но помогите Ксюше, пожалуйста.

– Уйди, Нечаев, от греха.

– Пожалуйста.

Ну зачем ты просишь?!
– хочется отругать его мне. Не сметь просить!! Я сама могу!

Ой, что ты там можешь, Селезнёва. Лежишь тряпкой порванной…

– Или мне не мешай. Мы тогда сами.

– Шмель!
– требовательно зовет Ахметов.

– Здесь.

– Берешь Нечаева и Тарханова, обоих везёшь на МРТ. Пусть головы им посмотрят.