Стоящий за стушевавшимся пареньком матрос поднес к его затылку револьвер и взвел курок, и щелчок отчетливо резанул по ушам, несмотря на расстояние и плеск волн.

— Если же откажешься, на пощаду не надейтесь — я уничтожу ваш кораблик вместе со всем экипажем. У вас нет шансов против меня.

— Ублюдок, — старик вцепился в поручни и свесил голову. — Ты хоть представляешь, какой спектакль разыграют янки из моей казни? Уже и не знаю, стоит ли волноваться о судьбе рода после такого позора. Альберт не справится сам. Он не боец, не лидер, не политик.

— Не забывайте про Риту. Вдвоем они горы свернут, — улыбнулся. — И все же вы отчаялись раньше времени. Рано сдаваться. Я что-нибудь придумаю.

— Мистер Нимиц! — крикнул, сложив ладони рупором. — Есть минутка?

— Кто говорит? — нервно отозвался подводник.

— Гектор Старцев. Наследник. Судя по вашему говору, вы из Техаса, верно? Ковбой, джентльмен и боевой офицер. Почему бы вам не вспомнить славные традиции вашей родины? Решите вопрос так, как решали их ваши предки — один на один, пуля против пули.

— Что ты делаешь? — прошипел старик.

— Тяну время. Если что — подыграйте.

— Вы не в том положении, чтобы выдвигать мне требования, — отозвался Нимиц. — И уж тем более не вам говорить о традициях. Я даю вам на размышления десять минут.

Вражеский адмирал достал кисет и закурил, не отходя от рунической пушки.

Мне же предстояло решить проблему в духе Шерлока Холмса — не покидая комнаты (в моем случае, канонерки) и за одну трубку. И от этого решения зависело очень многое.

Если оба Кросс-Ландау погибнут, это нанесет семье такой урон, что ее мигом разрушат и растащат по кускам конкуренты. Вдобавок, за столь жирный кусок может начаться война, что еще сильнее спутает карты.

Если погибнет Альберт, Генрих мне этого никогда не простит и в лучшем случае пошлет куда подальше, а в худшем — станет заклятым врагом всего рода.

Если же погибнет старик, этого не простят его дети, и о сотрудничестве придется забыть. Так что нужно разрулить все с максимальной выгодой и потерями только со стороны соперников.

Но как это сделать, когда все расклады против нас?

— Адмирал! — крикнул старпом. — «Разящий» вышел на связь! Прибудет в наш квадрат через полчаса! Если прикажете, я вызову всю нашу флотилию!

— Прикажите «Разящему» бросить якорь и ждать дальнейших указаний, — проворчал Генрих.

— Вы что-то решили?

— Что тут можно решить? — старик вытащил саблю и с прищуром посмотрел на понурого тощего паренька на подлодке. — Меня всегда учили, что смерть лучше бесчестья. Даже если на кону жизнь единственного сына.

— Значит…

— Значит, я не достоин своих предков, — каленая сталь звякнула о палубу. — Ведь сын для меня дороже позора. Я сдаюсь, Гектор. Прости.

Мысли судорожно завертелись в голове, и наученный горьким опытом разум выхватил из водоворота самое полезное и выстроил в логическую цепочку. Да уж, авантюра та еще, но какой разведчик не любит рисковать?

— Подождите. Надо все тщательно обдумать.

Мы вернулись на мостик и обговорили сдачу с глазу на глаз. После чего по личному приказу синий флаг на радиомачте заменили белым.

Генрих подошел к фальшборту и крикнул:

— Я сдаюсь! Но Гектор отправится со мной и заберет Альберта. Так я буду уверен, что ты не похитишь нас обоих.

— Хорошо. Но больше никого.

Мы сели в спасательную шлюпку, и матросы налегли на лебедку.

Едва днище коснулось воды, я вставил весла в уключины и погреб к субмарине.

Мог бы применить магию, но не стал лишний раз раздражать и без того напряженных янки.

А так сидел к ним спиной, руки заняты, зрение ограничено — никакой, в общем, угрозы.

Зато сам хребтом и затылком ощущал покалывание, а в душу вкрадывалось беспокойство.

Оглянувшись, заметил, что гаубица внимательно наблюдает за нашим приближением, не сводя со шлюпки разукрашенного ствола.

Адмирал корректировал курс покачиванием пальца. А в остальном недвижимо стоял на корме, сунув руки под мышки и неотрывно смотря на злейшего врага.

— Там, на корабле, — неожиданно произнес Кросс-Ландау, — я думал, что справлюсь. Но чем ближе звезды и полосы, тем тяжелее груз на сердце. Боюсь, иного выхода все же нет. Простите.