Она окинула меня оценивающим взглядом и улыбнулась одними губами:

— Я беру тебя. Вот, — она протянула мне что-то. — Надень, пусть все видят, что ты принадлежишь мне.

Я уставился на золотой ошейник в ее руках. Да что я творю? Зачем я сюда пришел? Где я найду веятэ лучше Лиссы? Она ценит меня, относится, как к равноправному партнеру, с ней я действительно помогаю людям — и сам чувствую себя человеком, а не бессловесным слугой веятэ. Пять лет я терпел Сешаю, ее капризы, истерики и обвинения; пять лет боялся попасть в игровые покои Императрицы, я забыл, что я тоже моу, я работал за двоих, чтобы обеспечить Сешаю, ничего не получая взамен, и считал это нормой! А увидев, какими на самом деле должны быть нормальные отношения веятэ и атари, глупо цеплялся за привычный поводок, потому что меня не устраивало происхождение Лиссы! Как она вообще это вытерпела?

Лисса никогда не заставила бы меня носить ошейник. Не назвала бы своей собственностью. И в мой источник залезла не потому, что хотела продемонстрировать свою власть надо мной.

Я ведь действительно чуть не испортил ей праздник. И она попыталась остановить меня единственно доступным способом, ведь слов я не слышал. Так глупо обиделся, вместо того, чтобы поговорить с ней, объяснить, почему не хочу, чтобы она так делала. Лисса бы поняла. Она никогда ничего не делала против моей воли.

Идеальная веятэ. Других таких нет, и безумием с моей стороны было бы отказаться от нее.

— Спасибо, конечно, — я посмотрел на женщину, желающую нацепить на меня ошейник. — Мне льстит ваш выбор, но я вынужден отказать. У меня есть веятэ, и мое присутствие здесь… неуместно. Всего доброго.

Не дожидаясь ответа, я торопливо откланялся и поспешил уйти. Я хотел домой, вернуться к Лиссе и извиниться перед ней. Потому что меня вдруг охватил ужас при мысли, что она перестанет быть моей веятэ. Нет. Только она! Даже если она постоянно будет обращаться к моему источнику без спроса.

Но, когда я приехал домой, Лиссы там не оказалось.

У меня никогда не было много друзей. Не потому, что я была недостаточно дружелюбной, а из-за катастрофической нехватки времени. Я училась, подрабатывала и тренировалась, так что налаживать дружеские связи мне было просто некогда. И, как бы странно это не выглядело, но в конце концов сблизилась я с теми, кто превращал мое взросление в ад.

Мои товарищи по занятиям шайнским боем, когда перестали видеть во мне врага, оказались не такими уж плохими. Они первые извинились за свое отношение ко мне и признали равной — и постепенно мы подружились. Даже после окончания школы боя мы не потерялись, собирались по мере возможности, праздновали дни рождения друг друга, по мере сил помогали, если кому-то из нас требовалась помощь. Но после того, как меня отвергли атари, и я смирилась с мыслью, что веятэ мне не стать, я почти перестала с ними общаться. Я не хотела, чтобы они жалели меня, неудачницу, или пытались помочь устроиться в жизни. Мы были друзьями, но я не хотела быть им обязанной.

Но после встречи с Лиаром все изменилось. У меня появилась возможность общаться с парнями благодаря медиафону и вернувшемуся чувству собственного достоинства. Я больше не стыдилась себя, наконец став той, кем и должна была. Но долгое время наше общение оставалось на расстоянии. Поначалу, когда Лиар не мог отойти от меня, я опасалась вести его на встречу с не аристократами, а потом все как-то не было повода для встречи. Но после провального императорского бала я осознала, что нельзя все время посвящать исключительно работе, и надо устраивать себе праздники. Приятные, а не такие, как тот бал.

Поэтому я, пока не пропала решимость, и спросила Лиара, не будет ли он против, если я приглашу друзей на праздник. Конечно, мы могли бы встретиться и на нейтральной территории, но я хотела показать им, как теперь живу.

Желание похвастаться дорого мне обошлось.

Нет, поначалу Лиар не возражал, даже помог мне все подготовить. Но, вместо того, чтобы остаться в доме, как он планировал изначально, Лиар вышел знакомиться с моими гостями. И они ему не понравились.

Я сразу заметила неприязнь, с какой Лиар смотрел на моих друзей, но так и не поняла ее причины. Он ведь знал, что они — простолюдины, а других объективных причин для неприязни просто не было.

Однако Лиар не ушел, но оставался в стороне, наблюдая за мной мрачным взглядом. От этого становилось неуютно, словно я в чем-то виновата, вот только в чем? Гости не стали для Лиара неожиданностью, я приглашала в компанию и его тоже, а нежелание уходить он испытывал сам. Более того, я старалась не игнорировать стоявшего в отдалении буку, накладывая ему ровно то же, что и парням. Вот только Лиар, накануне облизывающийся на угощение, сегодня ел, будто и не чувствуя вкуса.

По-хорошему, мне следовало поговорить с ним или попросить уйти, но не при парнях же!

Хотя странное поведение атари от них не укрылось.

— Что, брезгует твой аристократишка в нашей компании гулять? — хмыкнул Трей после того, как я в очередной раз отнесла Лиару закуску.

— Понятия не имею, что с ним, — покачала я головой. — Обычно он более… нормальный.

— Не почину моу знаться с простолюдинами, — словно передразнил кого-то Сейвин. — Как вообще ты с ним общаешься? Неужели для тебя не нашлось атари попроще?

— Все атари — моу, — пожала я плечами. — И мы давно поладили.