Конечно Гемм может получить Фею и прямо сейчас, без победы над остальными претендентами, увезя ее в свои края с соглашения отца и проведя обряд бракосочетания там, однако такой союз будет считаться формальным, и когда придет время, люди Медио не послушаются нового губернатора и не захотят ему подчиняться. Впрочем, теперь такой привилегии лишен и Харраф — отныне его единственной целью станет помешать своему супостату сыграть свадьбу с очаровательной девушкой любыми способами.

Линура второй раз за день терзала мысль о выборе баррикады, к которой ему в любом случае придется присоединиться в ближайшие дни: желание видеть на престоле могущественный род для него совсем не означало готовность принять в качестве Императора мутанта. Вероятно, в случае победы в войне Фауды начнут изменять многие аспекты сложившегося быта государства, в том числе сотрудничать с кланом Буревестников и приравнивать нелюдей к полноценным гражданам. Представить каково будет негодование народа несложно. Может, Гладетисы и их постоянство все-таки надежней?

Спустя какое-то время Лир вдруг вспомнил утренние слова Ралафара и, после стольких размышлений, наконец понял причину его нейтралитета — количество факторов при выборе той или иной стороны в борьбе за престол столь велико, что метаться туда-сюда можно хоть каждый час, открывая для себя все больше и больше ранее неизвестных нюансов. В случае бастарда выбирать и говорить нужно только то, что прикроет его зад от неприятностей, как и рекомендовал Раф. Прислушайся юноша к князю чуть раньше, и тогда бы он не сидел сейчас в темнице.

Вскоре в гниющем замке заскрежетал ключ, еле проворачиваясь, и массивная дверь распахнулась, впустив внутрь тусклый свет сквозь окна — вечерело. Жмурясь, Линур не смог сразу разглядеть посетителя, зато прекрасно узнал мягкий голос последнего.

— Сударь Линур, — поприветствовал узника слуга Яра, занимающий должность распорядителя, — в следующий раз, после сегодняшнего пира, я ожидал увидеть вас лишь на арене, а не в столь скверном месте. Мне искренне жаль, что вы здесь очутились.

— Поверьте, мне от этого досадно не менее, — не сдержал ухмылки бастард.

— Так или иначе, но сидите вы тут заслуженно — предательство князя наказуемо.

— Яр посвящает вас во многие свои дела, не так ли? Вы знаете, каково мое наказание?

— Вас повесят завтра на рассвете вместе с мутантами, прямо перед началом турнира. — Пожилой мужчина стоял заложив руки за спину и говорил столь спокойно, будто каждый день сообщал людям о их скорой казни. — Вот-вот подойдет и сам губернатор. Он желает услышать вашу версию событий.

— Мои слова еще могут повлиять на его решение?

— Будем откровенны, сударь, никто не видел случившегося в саду и не знает свыше собственных домыслов. Вы могли помочь Харрафу бежать, а могли попросту струсить, когда инициатива в бою перешла на его сторону. За первое вас следует прилюдно лишить жизни, а за второе с позором выгнать с территорий Медио раз и навсегда. Ваша судьба зависит лишь от того, как убедительны вы будете.

— Я не трус, но и не изменник! — воскликнул Лир, пытаясь встать, однако быстро оставил эту безнадежную затею.

— Не повторяйте своих ошибок, бастард. Я сказал, что вам не место среди законнорожденных аристократов, вы не послушали и теперь закованы в кандалы. Сейчас же я говорю, чтобы вы признали свой трезвый страх поединка с Харром и скорее уезжали. Ваша связь с сударем Фаудом лишена всякого смысла, поэтому Его Сиятельство Яр вас непременно отпустит.

— Я здесь ради помощи человеку, которого бросить просто так не могу, — вновь отрекся от советов распорядителя юноша. — К тому же мне есть что сказать губернатору.

В коридоре послышались тяжелые шаги, и в темницу вошел Медио. За несколько прошедших часов он успел успокоиться, но неприязнь на его лице читалась, как открытая книга.

— Давай, сука, рассказывай! — потребовал Яр, отчего у него затрясся второй подборок. — Как все было? Почему все остальные погибли, а тебе не досталось и царапины?

— Мы облажались с самого начала, Ваше Сиятельство. — Линур смотрел ему прямо в глаза. — Один из баронов, скорее всего, какое-то время удерживал заклинание в руке, что почувствовал Харраф — он успел приготовиться к нападению. Мы потеряли первого заговорщика сразу же, не успев и опомниться.

— Охрана нашла обезглавленное тело около нужника, — подтвердил распорядитель.

— Князь рванул на улицу, однако серьезно порезался об осколки, когда прыгал в окно, и продолжать бежать больше не мог. Ему пришлось принять неравный бой.

— Вы вчетвером не смогли добить раненого Фауда? — не выдержал губернатор.

— Не смогли. Вторая смерть наступила почти сразу, от мощной способности, перебивший моему сообщнику горло. Потом нас, оставшуюся троицу, оглушило. Ощущение было такое, словно по голове стукнуло деревянной балкой: глаза вразнобой, из-под ног уходит земля, а горизонт плывет, как в море качается вода в преддверии шторма. Стражники на улице не могли не слышать крика Харрафа.