Стоя плечом к плечу с солдатами и одновременно имея как внушительный рост, так и широкий торс, Даин справедливо чувствовал себя намного увереннее товарища в абсолютно аналогичной обстановке. Он не страшился меряться силой с мутантами, лихо отбивая летящие в него клинки, и не боялся сближаться с противниками, активно мутузя их свободной рукой при любой выдающейся возможности. Однако и топорная тактика имела свои недостатки, выражающиеся в кратковременности столь яркого выступления. Гемм подобно вылетевшей из костра искре взметнулся в воздух на несколько секунд и тут же потух, исчезнув во тьме ночи: навлеча на себя чересчур много внимания, он лишился всей магической защиты и был вынужден отойти во вторые ряды, чтобы взять короткий передых.

Излишняя осторожность в действиях дворян и гвардейцев была совершенно оправдана: некоторые специфичные возможности вставших под крыло Харрафа нелюдей несли разрушительный характер, а не только уродовали своих владельцев, как превратившийся в чешую рептилии участок кожи на лице, несуразный и бесполезный отросток на теле или еще какое-либо недоразумение. Как раз один из таких мутантов решился действовать по-крупному — он оттолкнулся от земли мощными лапами, по строению схожими с орлиными, но куда более жилистыми, с огромными когтями и по размеру превосходящими человеческую стопу в два раза, и приземлился рядом с Яром, намереваясь покончить с главой дома Медио здесь и сейчас.

Губернатор не был готов к столь внезапной атаке, что свалилась на него буквально с неба, но сумел быстро сориентироваться и уйти в сторону, избегая острого лезвия. Прыгая в тыл врага, уродец с птичьими ногами уже понимал, что живым обратно он не вернется — терять ему было нечего, и в ход пошел весь доступный арсенал. Мимолетным движением мутант поднял в воздух пыль и расчертил в получившимся облаке несколько бессвязных дуг, которые вдруг ожили и отправились в полет смертоносными лезвиями. Яр не обладал достаточной ловкостью, чтобы уклониться от них, зато присущая ему масса даровала князю силу, которую тот направил на прочные, как камень, блоки оружием, справившиеся со своей задачей на ура. Дожидаться следующего фокуса Медио не стал, воткнув наконечник меча в землю и применив собственную способность, повысившую температуру почвы под орлиными лапами до экстремальной, а затем, когда конечности увязли в мягкой и вязкой, как нуга, земле, резко схватила их в тиски, обрекая нелюдя стоять на месте до тех пор, пока ему не удастся разломать затвердевший материал.

Долго мучаться мутанту не пришлось — нескольких точных выстрелов из лука в спину хватило, чтобы стрелы пробили доспех и задели его жизненно важные органы. Мертвая туша упала не до конца — поясничный отдел и лопатки так и остались висеть в воздухе.

Тем временем Луману оборачиваться назад было некогда. Половина пути оказалась уже позади отряда, чья задача состояла в том, чтобы отрезать прорвавшихся союзников Фаудов от основных сил — они встречали все больше сопротивления. Нелюди стали действовать агрессивнее, жестче и опаснее. Лу вытащил свой излюбленный козырь из рукава и в эту же секунду исчез с поля боя, чтобы появиться за спинами супостатов в виде огненного силуэта. В несколько мимолетных движений он лишил головы сразу нескольких врагов, пропал и вновь показался на прежнем месте, убив еще и ошеломленного таким трюком мужчину с костными отростками вместо бровей.

Даин с личной малочисленной гвардией заметили представившуюся возможность сделать рывок вперед первыми и незамедлительно воспользовались ею, отогнав мутантов еще дальше и почти полностью перекрыв им кислород. До выполнения изначальной цели паре аристократов осталось сделать считанные шаги, однако они обещали быть самыми тяжелыми: воины растянулись тонкой вереницей, сражаясь сразу на два фронта и одновременно с этим стараясь пробиться дальше. С другой стороны, то ли получив команды от губернатора, то ли проявив инициативу, также активизировать солдаты, прорубаясь сквозь противников навстречу. Осознавая, что люди позади, находясь между молотом и наковальней, долго продержаться не смогут, а мутанты вокруг них уже потратили самые убойные способности, князья поставили на кон свои жизни и ринулись завершать начатое вдвоем.

Луман на пару с Даином выкладывались на максимум, выплясывая и полосуя тела. Они сосредоточились на клинках и копьях нелюдей, совсем не обращая внимания на лица убитых. От их рук гибли как мужчины, так и женщины с подростками, взявшие в руки оружие и пытающиеся завоевать свободу для себя и будущих поколений. Истории жизни большинства этих отвергнутых обществом существ трагичны и печальны — накопленная ими обида, пережитые унижения и пролитые слезы преобразовались в ярость, что выплескивалась в беспощадной битве, и которая тем не менее полностью разбивалась о профессионализм мастодонтов фехтования.

Красный волк и голубой алмаз вновь воссияли на поле боя. Сталь аристократов сверкала, в их глазах горел огонь, а с лезвий стекала кровь свыше десятка убитых. Пойманный кураж придавал им сил, чтобы двигаться дальше и продолжать шинковать врагов, пока последние боялись подойти, неизбежно сдавая позиции — они не могли побороть появившийся животный страх. Из-за их спин раздалась громкая и жесткая команда вперемешку с бранью и угрозами, и ряды вновь стали уплотняться, но было слишком поздно — полминуты и гвардейцы вытеснили супостатов из образовавшегося кармана. Командир мутантов то ли со зла, то ли просто в отместку бросил копье издалека в Лу столь метко, что тому пришлось потратить второй щит, в этот раз артефактный.

— Урод! — его недовольству не было предела.

Добить остатки окруженных противников являлось делом техники, поэтому князья отступили и возвратились к Яру, оставив солдат под начальством дружинников довершать это самим.

— Где Фейниль? — Даина по-настоящему волновала лишь одна вещь.

— Я отправил ее в замок под опекунством Индо. Не знаю, сколько Харрафу понадобилось лет, чтобы собрать такое количество подобных себе ублюдков и организовать их, но они напали одновременно и на замок, и на лагерь с двух сторон. Мои стены выдержат, но я должен быть рядом с дочерью.