— Извольте иметь беспардонность спросить, что обычный солдат забыл в шатре отсутствующего князя Лумана? — в свойственной ему манере спросил Раф у, само собой находящегося по статусу намного ниже, подпрапорщика. — Под шумок пришли красть дорогие вещицы?

— Ваше Сиятельство, я могу задать вам тот же вопрос, — не растерялся уже начавший лысеть в силу возраста мужчина. — Прячетесь от недружелюбных по отношению к вам аристократов, а заодно укрываете вороненка, на имя которого Яр Медио озвучил смертельный приказ, наказав гвардейцам прикончить преступника, как только мы увидим его на здешних территориях?

— Мне ничего не стоит перерезать глотку вора прямо сейчас. — Ралафар хладнокровно нанес неугодному гостю маленький порез около кадыка, который, тем не менее, стал активно кровоточить.

— Мутанты. Они напали на лагерь с двух сторон, пытаются зажать нас здесь и затем выжечь, как крыс в подземелье.

— Как это связано с твоим проникновением в чужой дом?

— Их много, очень много. Они словно слетевшие с катушек звери: бесстрашно прыгают на выставленное оружие и умирают с нездоровым оскалом на измазанном кровью лице. В них немерено силы и отваги, а мутации разрушительны и смертельны для меня и моих братьев. Их нельзя остановить!

— Ты… испугался, — понял, в чем дело, Раф.

— Да, сука, я испугался! — закричал мужчина — И что?! Я человек, в отличие от них!

Князь резко ударил левой рукой по затылку голосящего стражника, отчего глаза последнего тут же закатились, и туша громко упала лицом в пол.

— Он живой? — поинтересовался Линур скорее для заполнения паузы, нежели действительно переживал за здоровье мужчины.

— Ежели я не переборщил с маной, то конечно. — Ралафар встряхнул ладонь. — Хватило же мозгов бежать с поля боя, а будучи пойманным за руку, кричать и дерзить мне. Эдаких дураков вряд ли что-то способно исправить.

— Однако никто, кажется, нас не слышал.

— Уже не важно. Дела у обороны, должно быть, идут совсем дерьмово — пора присоединиться к битве. Не отходи от меня ни на шаг, сынок. — Раф повернулся было к выходу, но тут же вновь посмотрел на собеседника. — И не стоит беспричинно лезть на рожон, особенно в случаях, когда не уверен.

— Ну хватит нравоучений. — Лир почувствовал себя дитем. — скорее идем, пока не стало совсем поздно.

Снаружи укрытия завязавшаяся недавно бойня предстала перед прятавшимися людьми в совершенно новых красках. В небе витал густой, черный дым, исходящий от выпущенных на свободу оранжевых пожирателей всего живого, что плясали на трупах, холмах и деревьях, придавая воздуху отвратительный запах горелых дровишек вперемешку с человеческим мясом. Приглушенные до этого звуки налились силой, и с каждой из двух сторон стали без конца доноситься крики боли и отчаяния, не прекращающиеся размашистые удары косой и заливающаяся громким хохотом всемогущая смерть, устроившая сегодня пир.

Мимо проносились солдаты и иногда дворяне, но никто из них не замечал ни скандального князя, ни его ненастоящего бастарда, спеша то ли поскорее ворваться в бой, то ли, наоборот, убегая от него так быстро, чтобы только пятки и сверкали. По мере приближения к битве, Линур все больше испытывал необычное, совершенно новое для себя ощущение. В какой-то момент ему начало казаться, что он способен потрогать воздух, что тот обволакивает его со всех сторон, а дыхание становиться все тяжелее, но при этом в несколько раз насыщенней, нежели обычно.

— Раф, у меня галлюцинации или это происходит в самом деле?

— Природа насыщается маной. Привыкай, в крупных сражениях подобное происходит всегда. В первый раз ты ощущаешь себя будто под водой, но с каждым последующим разом все больше и больше привыкаешь к удивительному окружению, и вскоре весь антураж пропадает.

— Каково же было людям, когда появлялось общеизвестное ныне Ущелье, или когда разрушался Пондерос?

— Больно. Думаю, ты тоже слышал истории, как свидетели столь давней битвы магов лишились слуха и зрения, а некоторые и вовсе задохнулись, надышавшись выплеснувшийся энергии. Воздух сдавил их словно железная струбцина. Повезло, что головы лопаться не начали.

Юноша еще немного поводил руками перед собой, представляя, что мешает кисель, и продолжая дивиться столь необычному явлению.

— Сосредоточься, Лир! — Князь щелкнул пальцами перед носом парня и в эту же секунду оказался исподтишка сбит мелькнувшим перед глазами силуэтом.

Линур не успел увидеть ни куда отлетел товарищ, ни кем был напавший, с трудом сохраняя контроль над собственным телом и пытаясь побороть головокружение. Он шатался из стороны в сторону, кое-как удерживая равновесие, и часто хлопал глазами, силясь углядеть хоть что-то сквозь появившуюся на роговице пелену. Накатившая на лагерь волной напасть подкашивала ноги и затуманивала разум, делая даже из могучих воинов дезориентированную и беззащитную добычу.

Лир, после минутной борьбы с гравитацией, все же не совладал с последней и покатился по земле, не имея ни одной здравой мысли, что с ним происходит: пространство дало трещину подобно прошлогодней битве у Пондероса, иль это так проявляется точечная способность противника? Может, оно и правда, однако бастарду не хватало ресурсов одновременно сосредотачиваться на трясущихся конечностях, которые нещадно подводили при любых попытках встать, и распыляться на даже простейшие размышления — он покончил с ними, пародируя спустившего все до последнего медяка на выпивку пьяницу за таверной.