С этими словами он убрал ладонь от правого бока, и только сейчас Саша увидела на ней кровь. Много крови!

– Прошу… Помоги… Мне больше не к кому…

Однако сил не осталось. В глазах потемнело, и Кай начал медленно сползать на пол.

Глава 36. Люблю вопреки

Александра успела подставить плечо прежде, чем он упал на пол.

– Господи, Кай… – Она кое-как затащила его в квартиру. – Что он… Что они сделали?

Его рука зажимала раненый бок, однако сил остановить тёкшую кровь не хватало. Пользуясь тем, что пока понимал, что происходит, хоть и чувствовал, что вот-вот потеряет сознание, Кай едва слышно прошептал:

– Всё не так… Не так…

Неважно, что на эти объяснения уходили последние остатки сил. Рассказать, как всё происходило на самом деле, – вот что было главным. Наплевать на кровь. Наплевать на боль. Наплевать на то, что сделали эти ублюдки. Главное – рассказать ей всё и вымолить прощение. Вымолить… Прощение…

– Не так, как сказал…

– Боже, Кай, замолчи сейчас, ладно? – срывающимся голосом выкрикнула Саша.

Но он не сдавался:

– Я не хотел… Она знала… Сама знала…

Александра довела Кая до дивана и, сбросив подушки на пол, помогла ему лечь, не беспокоясь о том, что на светлой ткани могут остаться пятна крови.

– Саш…

Он продолжал бормотать что-то, связанное с её сестрой, но она не слышала. Сейчас, когда в нос бил неприятный запах крови, а его лицо искажалось от боли при любом движении, могла думать лишь об одном: только бы выжил!

Сделав глубокий вдох, Саша подняла мокрую от крови футболку. К горлу подступила тошнота. Помимо уже видимых на теле гематом, чуть выше правого бёдра просматривались многочисленные резаные раны. Из-за обилия крови разглядеть, сколько их было, не удавалось, но, по-видимому, достаточно, чтобы весь живот и футболка оказались перепачканы ею.

Трясущимися руками Саша вытерла проступивший на лбу пот и не теряя ни секунды бросилась в ванную. Взяв таз, она открыла краны с водой. Тело пробивала дрожь, а сердце грозилось вот-вот выскочить из груди. Лёгкие требовали воздуха, пока в крови бурлил адреналин. При всём этом она поражалась, насколько размеренными и чёткими были движения.

Наполнив таз тёплой водой, девушка вернулась назад в гостиную. Достав из шкафа полотенце, аптечку и ножницы, она опустилась на колени.

– Сейчас остановится, – бормотала Шереметьева, аккуратно разрезая грязную футболку. – Кровь остановится. Сейчас будет легче. Нужно только промыть рану. Господи, какой кошмар… Кай, ты слышишь меня?

Он продолжал тяжело дышать, не реагируя на слова.

– Кай! – выкрикнула нервно Саша.

Нет ответа. Вытерев тыльной стороной ладони мокрые щёки, она смочила полотенце водой и стала смывать кровь с ран. Только бы выжил!

– Всё будет хорошо. Потерпи, слышишь меня? Потерпи чуть-чуть.

Вода в тазу окрасилась в красный цвет. С каждой секундой тремор в руках увеличивался, но она продолжала приводить в порядок его тело, чтобы потом заняться ранами. Когда живот был почти чистым, Саша обнаружила среди неглубоких порезов рану, из которой больше, чем из остальных, текла кровь. Она взяла новое полотенце и с силой зажала её рукой.

Тело Кая напряглось. Он издал громкий стон и начал хватать ртом воздух.

– Потерпи, Кай. Пожалуйста, потерпи. Я знаю, знаю, что больно, но, чёрт, у меня даже нет обезболивающего! Господи…

Саша достала из аптечки единственный антисептик, который имелся в доме, – перекись – и, недолго думая, открутила крышку. Сделав пару вдохов и выдохов, она стала выливать содержимое на порезы, не жалея ни капли. Неровные кровавые полосы запузырились, а шипение Кая стало ещё более громким. Обработав раны, Александра оторвала кусок ваты и, свернув толстый тампон, вылила на него заготовленный раствор зелёнки. Аккуратно и достаточно быстро она нанесла её на кровавые борозды, не обращая внимания на стоны Кая и шквал эмоций, отображавшихся на лице.

Взяв сухое полотенце, девушка снова приложила его к повреждённому участку тела. Она свернула ещё один тампон и, облив его зелёнкой, стала обрабатывать края кровоточившей раны, пытаясь определить, насколько глубокой она была и какой характер носила. Но отсутствие медицинского образования играло против. Находясь в отчаянии, Саша посмотрела на бледного Бестужева.

– Кай! Кай, скажи, что они сделали? – взмолилась она. – Я… Я не могу понять, серьёзное ранение или нет. Кай! Кай!

Его веки затрепетали.