Собрав остатки гордости воедино, усмехаюсь.

— Так точно, начальник. — с вызовом гляжу на него. — Всего доброго.

Мужчина недовольно поджимает губы и резко развернувшись, выходит из квартиры.

Внутри буря эмоций. Глубоко дышу. Не нервничай. Он просто очередной надменный говнюк. Подумаешь!?

Зло впечатывая голые ступни в паркет, топаю на кровать. Телефон на тумбочке издает странный сигнал. Когда я успела поменять мелодию? Хмурю брови и беру в руки мобильник.

Твою мать! Это не мой телефон!

Оглядываюсь в поисках своего, но его нигде нет. Даже под кровать заглянула — безуспешно.

Черт! Черт! Черт! Что происходит то?

Хватаю чужой мобильник, чтобы набрать свой номер. Но телефон заблокирован.

Отличный трах, блин! Я, конечно, слышала, что этим делом можно на айфон заработать! Но насколько плохо я это делаю, ЕСЛИ У МЕНЯ МОЙ ЗАБРАЛИ!?

Мобильник снова пропиликал.

«Любимый, я так соскучилась по тебе».

Единственное, что мне хочется сделать, это запустить телефон мудака в стену, захлебываясь в неконтролируемом возмущении.

Глава 13

Не могу сдержаться, из глаз хлынули слезы обиды. Ну что со мной происходит!? Пять минут назад, я сама хотела, чтобы он ушел, а когда он это сделал — разревелась? Господи, ну за что мне это?

Чуть подвывая, сижу на кровати. Самобичевание за проявленную слабость медленно, но верно, перетекает в жалость к себе. Нет, ну кому понравится быть беспардонно трахнутой, а потом будто оплёванной, когда он решил так скоропалительно смыться, будто и правда жалел, что переспал со мной!?

В дверь снова звонят. Подскакиваю с кровати и натягиваю махровый халат, попутно утирая ручьи слез на щеках.

Ну я тебе сейчас устрою! Пришел за своим телефоном!? Я тебе его сейчас в одно место засуну! Подонок! Если у тебя нет совести, изменять своей девушке, то я не такая, чтобы с чужими мужиками спать! Сейчас я тебе все выскажу! Да так, что ты навсегда забудешь дорогу в эту квартиру!

Трясущимися от злости руками резко открываю дверь и уже набираю в легкие воздуха.

— Дамииир! — огорченно восклицаю я. Но уже в следующую секунду испытываю огромную радость, от того, что брат явился так вовремя.

— Кажется ты ждала кого-то другого. — смотрю на родное лицо и мои губы вновь начинают дрожать.

Вот с кем мне действительно не нужно одевать маску. Вот кто действительно всегда успокоит и поддержит.

Кидаюсь к мужчине на шею и начинаю всхлипывать, уткнувшись ему в плечо.

— Нуу, нуу. Брось, давай. — нежно поглаживает меня по спине, проталкивая в квартиру и закрывая за собой дверь.

— Дамииир… — подвываю я сквозь всхлипы.

— Тише, тише. — брат по-доброму смеется над моими горючими слезами. — Я вот продуктов тебе привез. — ставит на пол пакет из «Магнита». — Фрукты, овощи. Витаминчики. Скоро еще пиццу привезут, хочешь? — ласково спрашивает меня, заглядывая в зареванные глаза, словно мне снова пять лет, и я расшибла коленку.

Киваю, надув губы и снова всхлипываю.

Просто хочется выплакаться. Постоянная нервозность выходит за пару минут. Сопли, слезы, слюни. Все вперемешку.

— Со стороны это выглядит, будто ты размораживаешься, учитывая количество выделяемой жидкости.

Обиженно смотрю на брата пару секунд, и не могу сдержаться — прыскаю со смеха. А еще через мгновенье смеюсь в голос.

— Вот видишь. — улыбается. — Так гораздо лучше.

— Спасибо. — благодарно смотрю на Дамира.

— Обращайся. Я как чувствовал, решил заглянуть к тебе. Расскажешь, что случилось?

Подумав пару секунд, отрицательно мотаю головой.

Дамир самый близкий человек на этом свете для меня. Но не настолько, чтобы делиться с ним своими сексуальными провалами, словно с подружкой.

— Как знаешь. — жмет плечами брат. — Тогда глянем хороший фильмец?

— Я так рада тебя видеть. — на глаза снова наворачиваются слезы, но уже не от обиды. В последнее время, любой трогательный момент заставляет мои глаза увлажниться, будто где-то внутри пробило шланг с сыростью и теперь она вечно лезет наружу.

В дверь стучат, и я вздрагиваю. Дамир усмехается, не сводя с меня внимательного взгляда.

— Пицца, сестренка. Не дергайся, я открою.

Киваю и беру в руки пульт, переключая каналы в поисках душевной мелодрамы. Придется брату мучиться весь вечер и обсуждать со мной великую, но незамысловатую любовь главных актеров. Я знаю, что он такое не любит, но ради меня готов и потерпеть. Всегда так было. С самого детства этот человек шел мне на уступки во всем, будь то выбор развлечения, или принятие моей стороны в ссорах с родителями. Он всегда меня защищал, показывая, как действительно мужчина должен относиться к женщине. Кроме него у меня не было примера перед глазами. Отец всегда был холоден и строг. Отношения с матерью они выясняли за плотно закрытой дверью и шепотом, потому что иного не позволяли светские манеры. А когда я, будучи еще ребенком, желала получить хоть каплю отцовской любви, меня смиряли строгим взглядом, и говорили: «Ты Бергман, деточка. Ты должна быть сильной.» И я сломя голову неслась жаловаться на черствого сухаря старшему брату, который всегда был готов меня выслушать. Сейчас я понимаю каких усилий ему это стоило. Мне было пять, ему десять. Но уже тогда он был балагуром и повесой, заводилой в школе. Готов был голову открутить любому мальчишке, косо посмотревшему на меня. А я всегда залезала ему на колени и жаловалась на несправедливость отца. Он смеялся и говорил, что я пойму, когда выросту. Я выросла, но не поняла. Мой ребенок такого не увидит. Мой ребёнок будет окутан заботой и лаской.