Кампания также выявила сильные региональные различия между автономными группами. В некоторых городах автономы работали вместе с различными фракциями левых, в то время как автономы в Западном Берлине отказывались сотрудничать с «реформистами». Для многих активистов за пределами Берлина значение саммита МВФ также было в основном символическим. В Берлине ожидалось присутствие четырнадцати тысяч приспешников МВФ и огромного полицейского аппарата. В Западной Германии непосредственное влияние саммита МВФ и политики МВФ в целом было довольно ограниченным. В конце концов, в сентябре 1988 года прошли различные региональные акции протеста (в Ноймюнстере, Гамбурге, Вуппертале, Франкфурте, Штутгарте, Мюнхене и других городах) наряду с амбициозными «Днями действий» в Западном Берлине.

Дни действий имели впечатляющую программу и завершились «Международным революционным маршем» с участием восьми тысяч человек. Хотя это можно считать успехом, сам саммит МВФ так и не был поставлен под реальную угрозу, что резко контрастировало с амбициями «Остановить саммит». Независимо от того, использовались ли различные формы организации и мобилизации могли бы привести к другим результатам — вопрос открытый. В любом случае, Дни действий показали, что силы безопасности далеко не контролировали весь город во время саммита — предположение, которое сделали многие активисты. Из этого можно только извлечь уроки.

1989

Эта глава включена в книгу только по одной причине: 1989 год ознаменовал собой конец (Западной) Федеративной Республики Германии, страны, основанной всего сорок лет назад западными союзниками. Это было выдающимся событием для революционеров: внезапно государство, с которым многие годы боролись и которое отвергали, просто исчезло. И произошло это таким образом, который еще несколько месяцев назад никто не считал возможным. Однако даже в политике иногда все происходит быстро и не так, как вы ожидали. Из того факта, что любого, кто в начале 1989 года предсказал бы скорый конец Западной и Восточной Германии, назвали бы сумасшедшим дураком, можно извлечь важный урок: а именно — больше внимания обращать на мнения сумасшедших дураков.

Деятельность «Автономов» в 1989 году охватывала широкий круг вопросов. В Гамбурге образцовый товарищ Фриц, редактор автономного журнала «Сабот», был приговорен к одному году тюрьмы по §129а [«членство в террористической организации»] из-за дурацкого дела о законе о печати. Проклятье! В Эссене десять тысяч человек вышли на марш за немедленное освобождение Ингрид Штробль. Тем временем Autonome и анти-импы поддержали двухмесячную голодовку заключенных RAF, которые все еще боролись за совместное содержание (голодовка была отменена, когда двое заключенных были близки к смерти, в очередной раз не добившись от государства никаких серьезных уступок). Сильное и полное молодежи движение «Антифа» возникло после успеха на различных выборах правых «Республиканцев». Мигранты в третьем поколении основали первые независимые организации. И точное значение термина «автономия» по-прежнему обсуждался, теперь все чаще в связи с «антифашизмом», «расизмом» и «антисемитизмом».

В Кройцберге и Нойкёльне во время второй демонстрации «Революционного 1 мая» произошли серьезные столкновения между протестующими и полицией, а также «пролетарский шопинг». Эти события заставили тех немногих представителей левоальтернативного среднего класса, которые еще не дистанцировались от «Автоном», сделать это. Даже внутри автономного движения не все были довольны беспорядками, несмотря на победу над полицейскими благодаря превосходной тактике уличных боев. Товарищи критиковали «холодное технологическое исполнение» беспорядков и отсутствие иронии, страсти и смеха. Тем временем в Гамбурге Сенат все еще посылал полицию преследовать жителей Хафенштрассе. Это привело не только к нескольким демонстрациям солидарности, но и к тому, что одному из членов Сената сломали нос.

Возможно, все так бы и продолжалось, если бы внезапно не рухнула Берлинская стена. И тогда ничего не осталось прежним. Вместе с остальным населением Западной Германии, с которым у них было так мало общего, автономы протирали глаза, не понимая, чему именно они стали свидетелями. В конце концов, пришло время задать главный вопрос: «Что теперь?». Было ясно, что вставать на защиту исчезающих национальных государств не очень-то автономно. Но можно ли было сделать что-то еще?

Ввиду очевидной важности событий была спешно организована демонстрация на Курфюрстендамм. Всего через несколько дней после разрушения стены десятки тысяч восточных немцев, восхищавшихся блестящим потребительским китчем Курфюрстендама, были таким образом угощены демонстрацией западноберлинских автономов, которые достаточно дружелюбно приветствовали их такими лозунгами, как:

«Денег мало, берите банки!».

(ссылка на «приветственные деньги», которые получали все восточные немцы при первом посещении Западного Берлина или Западной Германии).

«Нет Коля, нет Кренца, нет Отечества!».

(Гельмут Коль был канцлером Западной Германии, Эгон Кренц — председателем Государственного совета Восточной Германии).

«На Западе они умнее: их стена — деньги!».

Полдесятилетия спустя, по крайней мере, последний лозунг, сымпровизированный во время демонстрации, не потерял своей актуальности.