В приписке Павел Николаевич говорит:

На лицевой стороне открытки, где изображен мост, Павел Николаевич написал:

Другой автограф Павла Николаевича оставлен им на его фотопортрете:

Вот почти все, что я извлек из своей памяти и списал с хранящихся у меня памяток о нашем выдающемся уральце.

В годы первой мировой войны я работал военным ветеринарным врачом в г. Хороле Полтавской губернии. И я не простил бы себе, если бы не побывал на родине великого писателя Н. В. Гоголя — в селе Великие-Сорочинцы Миргородского уезда. Путь лежал через город Миргород, описанный Гоголем в его произведениях. Время было сухое и знаменитой лужи видеть не удалось.

Кончилась война, и я опять очутился в родных местах и прочитал в газетах, что на месте «Миргородской лужи» из буровой скважины пошла целебная вода и на том месте организован курорт. Лишь позже я узнал, что одним из организаторов знаменитого Миргородского курорта был врач Иван Иванович Морозкин.

Курортология явилась призванием И. И. Морозкина, и в 1925 году он едет работать на Урал. Край начал бурно развиваться, и для курортолога представлялось широчайшее поле деятельности.

Троицкие степи и до революции привлекали больных, чтобы лечиться кумысом, чистым воздухом, насыщенным ароматами степных трав, а при советской власти решено было в полной мере использовать природные возможности юга Урала в лечебных целях. И вот в 1927—1930 годах Иван Иванович организует Троицкий кумысолечебный курорт и руководит им.

В 1931—1935 годах Иван Иванович работает на бальнеологических и питьевых курортах Нижние Серги и Курьи Свердловской области, а затем переводится в Челябинск и здесь работает до конца своей жизни (до 1948 года).

17 января 1934 года огромная до того Уральская область с ее шестнадцатью округами была разделена на несколько областей, в том числе образовалась Челябинская область, в состав которой до 6 февраля 1943 года входила территория и Курганской области. На этой территории пышно расцвели знаменитые курорты «Озеро Горькое» и «Озеро Медвежье». И. И. Морозкин произвел исчерпывающее изучение бальнеологических ресурсов этих курортов, создал бальнео-экспериментальную научную станцию, в состав которой, кроме клинического отдела, входили три прекрасно оснащенные физико-химические лаборатории и биоклиматический кабинет, обслуживавший курорты четырех смежных областей.

Организатору этого научного учреждения удалось привлечь к его работам таких выдающихся деятелей советской науки, как академик В. Н. Сукачев, член-корреспондент Академии наук СССР Н. Н. Славянов, профессора В. И. Баранов, А. И. Дзенс-Литовский и др.

Будучи призван на военную службу в годы Великой Отечественной войны в звании подполковника медицинской службы, Иван Иванович вводит грязелечение в госпиталях Урала. Это нашло всеобщее одобрение.

Иван Иванович открыл десятки целебных источников, равных которым по дебиту нет на Урале. Работы И. И. Морозкина по изучению этих вод говорят об изумительной проницательности ученого и о великом труде, вложенном в это дело.

И. И. Морозкин был действительным членом Географического общества Союза ССР и руководил Гидрологической комиссией Челябинского отдела Географического общества. Комиссии этой было присвоено имя ее прекрасного руководителя.

Принято считать, что если краеведы что пишут, так сообщают точные даты, места событий, послужные списки выдающихся уроженцев и деятелей своего края, сухо описывают факты, а нет чтобы поговорить о своих друзьях, близких, о женах… А в работе краеведов их жены играют порой огромную роль. Если бы кто-либо вздумал изучать их роль в судьбе краеведов, то натолкнулся бы на многое интересное.

Моим всегдашним помощником, другом и добрым советчиком является Ларисса Николаевна, урожденная Боголепова. Прежде всего она требует, чтобы ее имя писали через два «с» — «Ларисса». Так в свое время сказал ее учитель, изучавший древний греческий язык. Изучал его и я сам и знаю, что в этом языке есть такие слова, как «глосса» — язык, «таласса» — море, и т. п., а равно название одной крепости — Ларисса, с ударением на первом слоге.

Так вот, Ларисса Николаевна имеет обыкновение заставлять меня «в обязательном порядке» слушать чтение наиболее интересных статей и заметок в газетах и журналах. Это «принуждение» обычно проявляется после чаю или ужина в свободные часы от моей работы. В таком-то обязательном порядке в 1920-х годах я прослушал чтение романов Мельникова-Печерского, Григоровича, «Двенадцать стульев» Ильфа и Петрова и многое другое, а в последнее время, в 1962 г. — романа «Секретарь обкома» Кочетова и в начале мая — «Одноэтажную Америку» Ильфа и Петрова.

Ларисса Николаевна, произнося фамилию русской дамы, делала ударение на втором слоге: «Фешина».

— Постой, постой, — повтори, пожалуйста, фамилию русской дамы, — попросил я.