— Туфта это все, а не доказательства, — тем временем мой адвокат просмотрел записи и засмеялся. — Машину разобрать невозможно, лица не видно. Вы на этом далеко не уедете.

— На видео отчетливо видно, как сына мэра сбивает черная иномарка, из которой выходит девушка, очень похожая на вашу клиентку, — не сдавался следователь.

— О, вы правильно сказали. Именно! Похожая. Но под описание может подойти каждая третья жительница Владивостока, а черных иномарок у нас вообще не счесть. Работайте, Михаил Владимирович. Ищите ту машину и дамочку со светлыми волосами, а у Александры Витальевны есть алиби.

— Где же это алиби, интересно? — процедил Горюнов и недобро зыркнул в мою сторону.

— В это время Александра Витальевна была со своим молодым человеком, вы запамятовали?

— Она только что сама подтвердила, что рассталась со своим парнем.

— Один нехороший человек предал, а другой утешил. Девушка красивая, молодая. Познакомились, влюбились, провели время вместе. Не так ли? — он повернулся ко мне и подмигнул.

Я все еще сидела ни жива ни мертва, переваривая услышанное. Мой самый страшный сон стал реальностью: я убила человека. Все эти дни я надеялась, что просто травмировала того парня, что он максимум попал в больницу, но никак не погиб от наезда. Нет, нет, нет! Я не могла его убить! Я не могла… Я не могла лишить жизни человека, нет!

А может они ошиблись? Они же не нашли тело, значит, моя вина не доказана. Может, он просто сломал руку или ребра, а потом поехал по своим делам… Господи, ну по каким делам он мог поехать, когда я все прекрасно сама видела. Так живых людей не швыряют в машины. И свидетелей не убирают.

Вспомнив, как меня пытались убить, закрыла глаза и шмыгнула носом. Я снова плакала. Оплакивала того парня или себя жалела — не суть. Я теперь ничем от Вестника не отличалась, мои руки тоже в крови. Я не могла его судить, но о себе стоило позаботиться. Не ради спасения своей грешной души, а ради малыша. Стоило принять помощь адвоката и подтвердить, что была с парнем. Так и сделала. Кивнула и призналась, не понимая, к чему все приведет.

Я автоматически поглаживала живот, про себя шепча малышу, что никто его не обидит и все будет хорошо, и эта ложь только ради него, пока адвокат со следователем продолжали свой спор. Горюнов вяло отбивался, понимая, что Марк Дамирович сегодня на коне. Они спорили про машину, экспертизы, свидетелей и очные ставки, апеллировали статьями и в конце я вздрогнула, когда Горюнов хлопнул ладонью по столу.

— Мне дадут данные таинственного парня Козловой? Или может он тоже тут и готов подтвердить алиби?

Я замерла, чуть дыша. Кого мне назвать? Кто мог согласиться на роль моего парня и избавить меня от решетки? Увы, таких людей у меня не было.

— Дадим, почему нет, — по-простецки ответил адвокат и обратился ко мне. — Вы можете говорить, не стесняйтесь. Артем не будет против, если вы про него расскажете, все хорошо.

— Артем? — я не сразу поняла, про кого он.

— Вы же с Артемом были? Не бойтесь, расскажите про это следователю, — видя мою растерянность, он пояснил следователю. — У моей клиентки суровый брат, они не разглашали свои отношения, поэтому она боится. Александра Витальевна была со своим парнем, он может это подтвердить.

— А фамилия у этого парня есть? — недоверчиво спросил Горюнов.

— Коротков Артем Геннадиевич, вот его номер телефона, — Марк Дамирович протянул листок. — Организуйте повестку, он все подтвердит. У нас есть много свидетелей, кто видел их вместе в ту ночь. У ребят любовь. С первого взгляда.

Мы со следователем расстроились одновременно. Он, потому что не удалось выбить из меня признание, а я, потому что в глубине души надеялась на то, что это Алекс решил снова мне помочь.

Пока я дышу, я надеюсь. Мою наивность разве только могила исправит, иначе как объяснить глупые мысли о том, что сам Вестник расскажет следователю про наши отношения? Алекс меня бросил, нас больше, по его мнению, ничего не связывало. Но маленькая и глупая девочка плакала и хотела к нему. В его крепкие и нежные руки, поближе к его горячим и сладким губам, к его бархатному голосу с самыми пошлыми словечками на ухо. К своим иллюзиям, в которых мы были вместе. Но суровая реальность иная: наша крохотная брошюрка о любви закончилась. Все осталось позади.

Я вышла из кабинета разбитой, расстроенной и с указанием следователя не покидать город, потому что ко мне могут появиться дополнительные вопросы. Марк Дамирович сумел вырвать меня из железной хватки полицейского. Если бы не он, из меня бы вытащили чистосердечное признание.

— Меня посадят, да? — просила я уже на улице.

— Ваша защита — моя епархия, Александра Витальевна. Не переживайте ни о чем. У меня есть все детали этого дела, вам нечего бояться. Алексей Викторович обо всем позаботится, у него осечек не бывает. Больше вас эти люди не побеспокоят, но в Осло вы пока что уехать не сможете. — затем он обратился к Темиру, протягивая ему какие-то бумаги. — Передай эти бумаги своему шефу. Пусть изучит и решит все, что нам не нравится. Не мне вас учить закрывать такие дела.

— Как Артем? Он в больнице? — видя, что адвокат собирался уходить, все же рискнула спросить.

— Вы ему можете сами позв…написать. Номер вот. Советую сохранить его в телефонной книге на всякий случай, — он протянул мне записку с номером и откланялся.

Когда он ушел, я обратилась к Темиру:

— Алексей Викторович — это Вестник? Ты ему позвонил, да?

— Да, это он отправил к тебе адвоката.

— Он приписал мне роман с Молчуном, — усмехнулась с горечью. Я чувствовала себя раздавленной и опустошенной. Сил совсем не осталось.