Слоан знал ответ. Потому что Кэт была настоящей.

Все в нем жаждало взять ее на руки и отнести в свою комнату, где они могли бы закрыться от всего и просто быть вместе.

Ни умирающего друга. Ни освобожденных убийц. Ни суки-матери, преследующей его женщину. Ни воспоминаний об изнасилованной и убитой Саре. И ничего из того дерьма, с которым пришлось столкнуться Кэт.

— Слоан, как ты думал все будет? Ты должен был понимать, что рано или поздно я все узнаю, — мягкий голос вырвал его из раздумий.

Он должен это сделать. Придвинув к ней второе кресло, он сел рядом.

— Я не думал, что ты станешь важна для меня. Что я буду не безразличен тебе. — Не его деньги, а он сам. Слоан провел рукой по влажным волосам. — Этого не должно было случиться. Ты не должна была случиться.

— А теперь?

В этом вся Кэт. Она не позволила ему уклониться от ответа.

— После первой же ночи, которую ты провела в моей постели, я понял, что с тобой будут проблемы. Ты легко затронула ту часть моей души, которую никто никогда не видел. И тем утром в твоей квартире я сказал себе уйти и никогда не появляться в твоей жизни. Я знал, что причиню тебе боль. Понимаю, что у меня нет оправдания. Но я не мог отказаться от тебя. Хотя знал, что все пойдет к черту. Я же говорил, что все просру.

— Я доверяла тебе. Я рассказывала тебе то, чего не слышал никто другой. Я открыла тебе ту часть себя, которую никто не видел.

Боль сочилась в ее голосе и пинала его прямо в яйца.

— Я понимаю. — Именно это и делало его подонком. — Я тоже открылся тебе.

— Я верю тебе, но ты не рассказал мне правды. И я услышала ее от твоей матери.

Сожаление о том, что он подвел и позволил матери приблизиться к Кэт, смешалось с восхищением. Его испуганная маленькая пекарша превратилась в свирепую женщину, способную справиться с такой, как Оливия. Он сжал кулаки, чтобы справиться с желанием притянуть Кэт к себе. Он потерял право прикасаться, обнимать и удерживать ее.

— Я забрал Оливию из отеля и отправил обратно во Флориду. Она больше не потревожит тебя.

— Твоя мать действительно так боится Ли Фостера?

Слоан кивнул.

— Фостер добрался до Оливии до суда. Сказал отговорить меня от дачи показаний, иначе ее смерть будет очень долгой и мучительной.

Брови Кэт в замешательстве сдвинулись к переносице.

— Почему полиция ничего не сделала?

Как объяснить женщине, рожденной в богатстве, каково это — жить в сточной канаве? Слоан не хотел, чтобы она знала это, но он должен был сказать ей правду.

— Никого это не волновало. Мы были никем, просто мусором. Оливия отдала нас на попечение города, чтобы трахаться с мужиками. Меня арестовывали за участие в боях. А Сара была просто брошенным ребенком.

Бессильная ярость кипела глубоко в нем. Он больше никогда он не будет тем ребенком, которого никто не замечает. Он заставит их увидеть и скоро отомстит за Сару.

— Думаю, что они поверили словам Фостера, что Сара бродяжничала. Ей только-только исполнилось шестнадцать, и она умерла после изнасилования. Этот монстр задушил ее удавкой, а потом назвал бродягой.

Слоан никак не мог остановить поток слов. Кэт словно заставила его поделиться с ней своей болью и гневом.

— Сара не была бродягой. Она была ребенком, который заслуживал безопасного детства.

Кэт положила руку ему на плечо. Ее простое прикосновение словно облегчило боль, сжимавшую его грудь. Слоан накрыл ее руку своей. Только Кэт могла хотеть утешить его после того, как он причинил ей боль.

— Фостер задушил Сару, но он же был бойцом?

Слоан не удивился тому, как быстро она собрала все воедино.

— Боец-любитель в подпольных клубах. Я узнал об этом позже. Фостер верил, что добьется успеха.

Рука Кэт была спасательным кругом, который не давал утонуть в прошлом. Слоан хотел запереть эту боль, уберечь от нее Кэт.

Но не мог.

Надо заканчивать.

Он и так причинил ей достаточно боли.

— Вот что ты должна знать. У Фостера зуб на меня, потому что мои слова засадили его в тюрьму. Там он усердно тренировался, а теперь хочет отомстить мне, как и я ему.

Кэт нервно сжала губы.

— А как же твоя мать? Ты сказал, что он угрожал ей. Разве он не придет за ней?

— Нет. Она во Флориде, ее хорошо охраняют.

Слоан наблюдал за Фостером в тюрьме больше десяти лет. У него там были свои люди.

Откинувшись назад, Кэт смотрела на океан.

— Ты собираешься сделать это на турнире профи против любителей? — В ее голосе звучало принятие.

— Да. Фостер прошел отбор как любитель.

— Но ты дал понять, что не будешь драться. Как думаешь, что решат по этому поводу?