— Нужно прикупить черного риса, — не дождавшись его ответа, определил Шен, запрыгивая в повозку.

Ученики лишь переглянулись. Хотелось бы им услышать, что узнал учитель, но тот определенно был не настроен с ними делиться.

Шен залез в повозку, переступая через разлегшуюся там Волчару, и опустился на лавку. Сердце его почему-то сильно стучало, хотя он и не мог понять причину.

Как только экипаж выехал за городскую стену, Система разразилась радостным:

[Поздравляем! Пройдена сюжетная арка «Посещение столицы»! Завершено сюжетное задание «Посещение столицы вместе с главным героем»! +100 баллов к продвижению сюжета!]

Баллы сейчас настолько мало заботили Шена, что он вообще никак на это не отреагировал.

Шен по своему обыкновению уселся на лавку, поставив на нее одну ногу и оперев об колено руку с письменами, которые читал. Волчара развалилась в ногах, заняв своей пушистой тушей практически все пространство между лавками. Ученики и Риту скакали на лошадях, а Муан управлял экипажем.

Внучатая племянница Шена какое-то время старательно скакала верхом наравне с Алом и Аннис, но через пару часов все же сдалась и перебралась внутрь повозки, аккуратно переступая через Волчару. Данный маневр позволил Шену напрямую пообщаться с создателем тех записей, которые он изучал все это время. Большинство схем печатей, придуманных Риту, были до крайности наивными и неэффективными, и Шен то и дело тыкал в линии, объясняя девушке, что именно она сделала не так и как можно было бы улучшить ее творения. Знания эти были так сказать «не для первого курса», однако Шен не скупился на объяснения. Всякие разные печати были чуть ли не единственным, что с самого начала получалось у него неплохо (хоть он и грешил тем, что выбирал слишком сильные, не зная о некоторых их особенностях). Еще со времен, когда у него в руках оказался тот проклятый свиток, покусавший библиотекаря, он понял, что печати можно создавать самому, и с тех пор иногда пытался что-то придумать, хотя случаев испытать свои идеи выдавалось не много.

Риту тоже придумывала свои собственные печати, так как являлась самоучкой и единственным доступным ей материалом был дневник Рурет, который она вела, когда тоже была самоучкой… Но Шен оценивал такую фантазию довольно высоко, хотя какой-нибудь Рэн и мог с ним не согласиться, заявив, что подобное может угрожать и заклинателю, и окружающим. Благо, возможностей Риту пока что было недостаточно, чтобы все свои придумки заодно и испытывать.

Когда они отъехали довольно далеко от столицы, равнинная местность сменилась холмами, а на горизонте показался горный хребет. Шен грациозно вылез из окна повозки и уселся на ее крышу, прямо на деревянный ящик, внутри которого перевозилось зеркало. Лощины между холмами затягивались туманной дымкой, заходящее солнце преломлялось облаками и падало на далекие горные пики, окрашивая снега на их вершинах в бледно-розовый. Шен совершенно пропустил эти виды, когда они ехали в столицу, так как проспал большую часть пути, и сейчас с восторгом наверстывал упущенное.

Муан, посмотрев на него, только головой покачал. Он явно сначала собирался что-то проворчать, но все же сдержался.

Они ехали уже больше четырех часов, и если Шен с Муаном могли спокойно обходиться без еды, а Риту потихоньку точила конфеты, сидя в повозке, то Ала с Аннис пора было и пожалеть. Поэтому Шен свесился с крыши к Муану и потребовал остановиться где-нибудь на привал. Дорога как раз входила в лес, и Муан остановил экипаж на опушке.

Так как Шен запасливо прихватил из дома Шуэра довольно много конфет, перекуса у них хватило бы еще на пару дней, однако ученики выказали желание поохотиться на нечто более существенное. Шен не стал противиться воле растущих организмов, и пожал плечами, пожелав им удачи.

Ученики убежали охотиться, а Муан разжег костер. Шен в это время попоил лошадей, а потом просто стал прохаживаться вокруг. Место было незнакомым, и в то же время таким обычным, что могло бы находиться где угодно. Высокие деревья тянулись к небу, Шен подошел к одному из них и приложил ладонь к стволу. Его посетила странная мысль: «Как здорово, что деревья растут очень медленно и почти не меняются за человеческую жизнь. Строятся и разрушаются дома, зарастают тиной реки, но лес можно узнать по деревьям. Хоть что-то живое будет таким же и в конце твоей жизни».

На его ладонь легла чужая рука. Шен понял, что произнес это вслух.

Стоящий рядом Муан вздохнул и, усмехнувшись, произнес:

— Вообще-то, жизнь бессмертного заклинателя может быть длиннее жизни деревьев.

Шен замер от этого прикосновения, оно показалось ему каким-то интимным, но он не мог просто отдернуть руку и разрушить этот момент. Муан, к которому он повернулся, смотрел на дерево и выглядел очень серьезным.

— Значит, в этом мире для нас нет вообще ничего постоянного, — глядя на него, произнес Шен.

Муан хотел было что-то ответить, но раздающиеся в лесу шорохи внезапно стали ближе, а в плечо прославленного мечника врезался заяц.

— Держите его! — закричала Аннис.

Удар оказался достаточно силен, чтобы оттолкнуть старейшину пика Славы в сторону. Муан конечно же слышал, что ученики Шена возятся неподалеку, но никак не ожидал подобного нападения. Аннис упорно делала вид, что заяц такой резвый, что сам от них отскочил на добрых пять метров, а Ал хитро поглядывал на старейшину пика Славы, не слишком стараясь убедительно вторить девушке. У Муана оставалось мало сомнений касательно того, с помощью чьего деятельного участия заяц оказался в затяжном полете.

Однако пока великий мечник пыхтел от негодования, не обращая внимания на чересчур резвого зайца, Шен ловко ухватил того за резвую лапку. Но заяц так извивался в его руке, что тому пришлось вскоре разжать пальцы. Заяц упал на землю и скакнул в сторону, но дорогу ему преградила Аннис, заяц скакнул в другую сторону, но тут на него тушей сверху упал Ал. Раунд.

— Вот так, смотри, Риту, учись. Всего лишь три года активных тренировок — и ты сможешь точно так же загонять зайцев, — хоть тон у Шена и был нарочито-гордым, не от кого не укрылось, что это сарказм.