— Претор Эйрих Ларг, военный трибун остготского войска, — представился Эйрих в ответ. — С чем прибыли?

— Это вы скажите: с чем прибыли вы? — спросил Юлиан в ответ.

Эйрих медленно повернулся в седле и неопределённым взглядом посмотрел на отлично видимые отсюда осадные машины.

— Думаю, понятно, с чем мы прибыли… — произнёс он, возвращая взгляд обратно к переговорщикам.

— Какой смысл вам губить своих воинов? — с недоумением спросил префект.

— У вас точно очень много серебра и золота, красивых женщин, предметов роскоши и прочих благ, ради которых многие согласны рисковать животом, — пожал плечами Эйрих.

— Вас недостаточно для полноценного штурма! — в сердцах выкрикнул Юлиан.

— Ну, значит, поляжем тут все, — с сожалением вздохнул Эйрих.

Его слова вызвали нешуточное недоумение у всей делегации римлян.

— Ты сейчас серьёзен, юноша? — нахмурил брови префект.

— Не серьёзен, конечно же! — ответил Эйрих. — Я намерен взять этот город, чтобы мой отец привёл своё войско к уже открытым вратам. Это будет отличным подарком для него.

А вот эти слова заставили недоумение на лицах римлян уступить место напряжению. Откровенная ложь о якобы идущем сюда дополнительном войске заставило их всех измениться в лицах и начать старательно думать.

— У меня нет времени на осаду, отец вот-вот закончит с Аквилеей, поэтому на днях обязательно ждите штурм, — продолжал Эйрих строить перед римлянами неприглядную картину.

— Но разве нельзя обойтись без этого? — вступил в беседу забавный белобрысый толстячок в столь же неуместном на нём военном обмундировании. — Патриций Несторий Апион.

— М-м-м, — Эйрих сделал вид, что крепко задумался. — Наверное… Но как?

— Что, если мы выплатим… — заговорил Апион.

— А ну заткнись! — прервал его префект города. — Ни о какой контрибуции не может идти и речи! Вы погибнете под стенами моего города, так и знайте! Лучше сегодня же убирайтесь обратно в свои вонючие леса!

На этом он счёл беседу законченной, развернул коня и поехал обратно в город, а его делегация последовала за ним. Эйрих многозначительно хмыкнул, после чего развернул коня и поехал обратно в лагерь.

— И что теперь? — спросил догнавший его Аравиг.

— Время демонстрации серьёзности моих намерений, — пожал плечами Эйрих.

Из опыта своей прошлой жизни он знал, что просто угрозы срабатывают лишь в индивидуальном порядке, когда на кону жизнь одного человека, а не судьба целого города, но даже так они срабатывают не всегда.

«Хочешь, чтобы человек поверил, что ты сломаешь ему руку — сломай ему палец», — подумал Эйрих.

Весь оставшийся день, до самой ночи, он провёл в скрытной подготовке.

В чаще, закрытой от взоров дозорных римлян, Эйрих лично контролировал строительство одного интересного механизма.

Когда настала ночь, он дождался подходящего направления ветра, убедился в его устойчивости, после чего приказал воинам прикатить десяток телег с дымным составом на расстояние полёта стрелы со стены, после чего поджигать.

Очень скоро густой дым усугубил и без того плохую видимость, потому что иудейской смолы в дымном зелье Эйрих не жалел.

— Пошли! — приказал он.

Воины вытащили из рощи переносную черепаху, осадное орудие, изначально предназначенное для закапывания рвов, построились под ней, после чего двинулись по прямой линии ровнёхонько к вратам города.

Они вообще ничего не видели, вокруг густейший дым, поэтому полагаться они могли лишь на верность изначально взятого направления. Эйрих, с мнимым спокойствием, ждал.

Римляне не смогли обстреливать черепаху с дистанции, потому что не видели её, но зато выместили всю свою злобу после приближения её к вратам. Пока воины Эйриха возились с его заданием, на конструкцию из щитов и коровьих шкур падали камни, сосуды с подожжённым маслом, а также дротики и стрелы.

Наконец, Эйрих увидел всполох пламени, а затем услышал панические крики римлян.

Врата отлично взялись огнём, римляне пытались потушить их водой, но этот огонь не зря называют водным.

«Ой не зря…» — усмехнулся своим мыслям Эйрих.

Он воссоздал рецепт водного огня по инструкциям из «Узоров» Секста Юлия Африкана. Мидийский водный огонь действительно очень и очень плохо поддавался тушению водой, поэтому первоначальное пренебрежение Эйриха было навсегда оставлено в прошлом. Ему пришлось попотеть, подумать, даже составить пергамент с записями комбинаций и соотношений указанных Африканом компонентов, потому что этот старинный римлянин не написал никаких точных пропорций. В итоге, Эйрих чуть не лишился жизни, сжёг рабочий стол, но получил пламя, которое можно легко потушить лишь песком — точно как и писал Секст Юлий Африкан. Водой тоже можно, но очень и очень трудно.