Последний так сделал впервые. Понял, что можно, получается. Да пускай — мне не жалко.

— Двое, — кивнул я.

Ладно, этот этап борьбы с совестью пройден уже давно.

— Полностью осознаю вашу правоту, товарищи генералы.

Меня немножко похвалили за здравомыслие и твердость принципов, и мы прибыли к коровнику. «Спешившись», прошли к воротам, с каждым шагом увеличивая глаза Ивана Петровича — сторожа-пенсионера с заряженной солью двустволкой. Разум старого ветерана не выдержал, и армейские инстинкты взяли верх. Нетвердыми руками начав снимать ружье с плеча, он выдал былинное:

— Стой! Кто идет?

— Вольно, боец! — и не подумав выполнить команду «часового», буркнул Щелоков.

Помогло — дедушка одумался, мудро оставил ружье висеть как было и запоздало поприветствовал, приложив руку к кепке:

— Здравия желаю, товарищ Министр внутренних дел!

— Еще секунда — и мои бы его пришибли, — зловеще прошипел мне на ухо Судоплатов, больно сдавив плечо.

— Я-то причем? — буркнул я, вывернувшись.

Товарищи генералы перекурили с ветераном, выдали пятерым его внукам и внучкам путевки в «Артек», и мы зашли в коровник.

Дед и Министр внутренних дел дышали местными ароматами совершенно спокойно — и не такое нюхали. Так же и я — коровки не чума, можно немного и потерпеть. А вот Олечка почти незаметно морщится и с облегчением косится на свои розовые резиновые сапожки — предусмотрительный я заставил переобуться, сохранив буржуйские туфельки. Оп, доярка Василиса Юрьевна побежала предупреждать администрацию, шмыгнув наружу через дверь в противоположных воротах.

Тем временем остальные сотрудники, побросав все, высыпали в проход и с гостеприимными улыбками направились к нам. Пообщались — у всех все нормально, все всем довольны.

— Задний ряд, мужик с усами каштанового цвета и такой же прической-«каре», — шепнул я дяде Герману так, чтобы народ не видел.

Ликвидатор шепнул КГБшнику из Москвы, тот — Судоплатову. Последний — Щелокову.

— Товарищи, Тимур Семенович Юнусов здесь присутствует?

Народ синхронно сделал по шагу назад от падшего товарища.

— До свидания, товарищи! — попрощался со всеми министр, и мы, заковав гражданина Юнусова в наручники, покинули коровник и погрузились в машину.

Приоткрою-ка я окошко.

— Воруешь, падла? — мощно начал процедуру допроса дед Паша.

— Врут, сволочи! — не менее мощно оправдался задержанный.

— Говорит — врут, — разочарованно поделился служебной информацией со Щелоковым Судоплатов.

— Теперь проверять придется, — грустно вздохнул министр и демонстративно уставился в окошко.

— Отвернись, пожалуйста, — попросил Олю дядя Герман, и, когда певица выполнила просьбу, ткнул кулаком «кабельщика» под дых.

— Еще раз проверить? — спросил дед Паша.

— Не надо, — просипел гражданин Юнусов.

— Расскажешь все товарищам милиционерам. Вова, останови, — велел Щелоков.

Водитель остановился, мы передали пассажира машине сопровождения и поехали дальше.

— Давайте товарищу Гусеву вместо «хулиганки» поставим укол-пустышку и скажем, что это особый КГБшный состав. Если после него выпить — умрешь, — предложил я. — Можно поворачиваться, — это немного побледневшей певице.

— Павел Анатольевич, у ваших такое есть? — хохотнув, спросил деда Николай Анисимович.

— Секретная информация, Николай Анисимович, — весело подмигнул тот Оле.

Сработает — будет круто, нет — пофигу.

Добрались до типографии — сюда успели переместить и «книжное» оборудование, поэтому внутри было громко и людно, что позволило нам добраться незамеченными аж до второй трети цеха. После того как сотрудники во главе с японцем собрались, из толпы был вычленен трезвый, но немного «болеющий» алкаш. Он хитрый — начинает «накатывать» ближе к вечеру.

— Пьете, гражданин Гусев? — спросил Щелоков.

— На работе не пью, товарищ министр! — вытянувшись, молодцевато гаркнул тот.

— С особым цинизмом прячет «заначку» во вверенном печатном станке, — шепнул я дяде Герману.

— А покажите-ка нам ваше рабочее место, товарищ Юнусов, — после получения инфы скомандовал Николай Анисимович.

В гробовой тишине (исключая грохот станков, которые никто не останавливал) прошли по цеху за заметно нервничающим гражданином.

— Вот тут и работаю! — указал он на служебный стул.

Пара щелоковских подручных быстро обыскала станок и извлекла оттуда фляжку военного образца. Понюхали.