— Ничего себе! — оценила она широту Сережиных замыслов. — Так вот какой у тебя «отпуск»! — хихикнула со светлой улыбкой.

— Я тут так — чисто сигналы подаю, — честно признался я. — А всю работу, по сути, делают старшие товарищи. Когда люди на самом верху оказываются, — указал пальцем в потолок. — Они, само собой, владеют гораздо большим объемом информации, чем мы, но есть и неизбежные проблемы, вызванные человеческим фактором. Можно обобщить двумя известными тезисами: «начальство не любит плохих новостей» и «инициатива наказуема». Но тут в налаженные цепочки передачи наверх только хороших новостей и старательного заметания проблем подальше внедряюсь я и сигнализирую — «присмотритесь, здесь все не так хорошо, как кажется».

— Ненавидят тебя, наверное, — сочувственно предположила Оля.

— Ненавидят, но сделать ничего не могут, — ответил я беззаботной улыбкой. — Но те, для кого благо Родины важнее личных обид, меня просто обожают и дают возможности помогать стране дальше и больше. Сейчас в течение пары лет с совхозом разберусь и попрошу что-нибудь побольше — Сибирь или Дальний Восток. А там и в генсеки! — горделиво приосанился.

— Из тебя хороший Генеральный получится, — выразила она лояльность будущему диктатору, и мы зашли в кабинет — разбираться с бумажками.

Самым интересным оказалась телефонограмма от Судоплатова-старшего: «Передай оболтусу, что мы со Щелоковым и телегруппой приедем сегодня в три».

С улыбкой показал депешу Оле, насладился хихиканьем и посмотрел на часы. Десть ровно. Взяв трубку внутреннего телефона, отдал команду:

— Протокол «Эсер», высший милицейский вариант минус баня.

Нечего мне тут, а то вдруг во вкус войдут, потом не отделаешься.

— «Потемкинскую деревню» готовить будешь? — подколола меня певица.

— Незачем, — развел я руками. — Поснимают в ДК награждение пацанов-браконьеров и уедут.

В дверь застенчиво постучали, и в кабинет вошел «свободный ронин» из типографии, одетый в костюм и с портфелем в руке. Легкий поклон в сторону неуклюже отвесившей обратный певице, мне — нет, потому что за руку здороваемся. Поприветствовали друг друга на русском — чтобы Оле было понятно.

— Присаживайтесь, Котаро-сан, — заведующий по типографии смущенно уселся.

— Хорошая сегодня погода, — чуть-чуть помог я ему, пока певица наливала нам чай — косплеит Виталину, милаха какая.

— Погода действительно хороша, — без привычной улыбки покивал он.

— Что-то случилось, Котаро-сан?

— Я — всего лишь гость в вашей прекрасной стране, Тукачеву-сенсей, — отводя взгляд, тихо начал он оправдываться. — И не мне учить ваш народ дисциплине — в конце концов, Россия добилась впечатляющих успехов, и надо быть слепцом, чтобы с ними не считаться. Без дисциплины и упорства человека невозможно отправить в космос.

— Спасибо за теплые слова о нашей стране, Котаро-сан, — с улыбкой поблагодарил я. — Наши народы давно живут по соседству, и пусть оно не всегда было безоблачным, нам есть чему поучиться друг у друга к взаимной выгоде. Что же до цели вашего визита — даже в самом прекрасном саду можно отыскать гниль. С ней мы боремся, как и положено уважающему себя садовнику.

Японец просветлел — мальчик не против, если ему будут регулярно «стучать».

— Я вижу, как много труда вы вкладываете в ваши начинания, поэтому позволил себе изложить некоторые наблюдения, — он залез в портфель и достал оттуда папочку.

— Очень предусмотрительно, Котаро-сан. Меньшего от специалиста вашего уровня я и не ждал, — одобрил я такой подход. — Я самым внимательным образом ознакомлюсь с вашими наблюдениями и приму меры, если такая необходимость возникнет.

Кого-то точно уволить придется, но не делать же это япошке, провоцируя всеобщую шовинистическую ненависть.

Немного попили чаю с булками, и я спросил:

— Нашли ли вы общий язык с жителями совхоза, Котаро-сан?

— Замечательные люди, — с улыбкой покивал он. — За очень редким исключением, — с намеком посмотрел на папку.

— Я бы хотел попросить вас об услуге — сегодня и завтра на вечернем киносеансе мы показываем фильм «Телохранитель» Куросавы-сенсея. Не могли бы вы посетить это мероприятие и ответить на вопросы зрителей о Японии?

— Ваша просьба — честь для меня, — слегка поклонился он. — Хоть история и не моя специальность, но я с радостью поделюсь всем, чем смогу.

Допив чай, он свалил, а мы с Олей пошли встречать первую пачку гостей — прибыли бабушки для службы знакомств и самый настоящий православный протоиерей — разумеется в чине капитана Госбезопасности.

Встретив гостей, проводил их в кабинет. Товарищ протоиерей (одет как положено, в поповскую униформу, а с собой привез кучу церковных атрибутов, нужных для надлежащего оказания оккультных услуг) пока подождет в коридоре — он-то капитан, а дамы, хоть и пенсионерки, но все-таки майоры. Одеты все как одна — в классическую женскую «маскировку», спрятав остатки былой красоты.