Морщинка между бровей Гора чуть искривилась и он, откинув голову назад, гортанно застонал.

Пока я в ванной приводила себя в порядок, Гор уже с кем-то говорил по телефону. Теперь мое отражение было спокойным, но таинственная счастливая улыбка по-прежнему осталась на своем законном месте.

Собрав волосы в хвост, я покрутила головой в разные стороны, внимательней рассматривая лицо. Впервые за долгое время я не выискивала в нем недостатки. Мне просто нравилось мое лицо. Нравился лёгкий румянец на щеках и всё еще немного вспухшие и красные после поцелуев губы.

— Я тебе уже всё сказал, — донесся до меня рассерженный голос Гора.

Я заметила, что даже когда он злится, то никогда не повышает голос. Впрочем, Гору это и не нужно делать. Страх и жуть он умел навеивать и без криков. Мне в целом было очень странно представлять Гора кричащим. Это как некое проявление собственной слабости, а слабостью он уж точно не обладал.

— Марика, я буду контролировать твою жизнь ровно до тех пор, пока ты сама не докажешь мне, что способна ею управлять.

Гор, одетый в одни джинсы, спрятал свободную руку в карман и подошел к окну. Яркое весеннее солнце будто бы обняло своими лучами широкие плечи Гора. Чуть сутулая спина резко выпрямилась, даже послышался хруст позвонков.

Марика, похоже, ответила нечто такое, что здорово удивило ее брата.

— Я несу за тебя ответственность. И ты будешь делать то, что я тебе говорю. И да, если понадобится, Мамон станет твоей тенью. Потому что у тебя охренеть какая нездоровая способность искать приключения на свою задницу. Я всё сказал.

Гор отнял от уха телефон и спрятал его в заднем кармане джинсов.

— Всё хорошо? — осторожно спросила я, заметив, что спина Гора снова чуть ссутулилась.

Между нами был секс. Невероятный и яркий, но всё-таки секс. Мы разговаривали о всякой ерунде, но сознательно обходили стороной всё личное. Единственное, что Гор вытянул наружу — мои комплексы. Которые ему явно не нравились и с которыми он вполне успешно и бескомпромиссно боролся. Но мы не заходили дальше. Не выворачивали друг другу душу наизнанку.

Я для себя решила, что не хочу ничего на данный момент менять. Меня всё устраивало. Лимит моих внутренних сил всё еще показывал отметку ноль. Поэтому целиком и полностью отдать себя новым полноценным отношениям я не была готова. Но это не означало, что я воспринимала Гора только как свое персональное лекарство.

Гор обернулся и окинул меня неторопливым задумчивым взглядом. Он не привык скрывать своих желаний. И никогда не смотрел на меня как преступник — быстро и боязливо. Гор основательно изучал меня взглядом. Начинал с ног и плавно, пробираясь по сантиметру вверх, останавливал взгляд на моих бёдрах, затем на животе. Грудь, ключицы и шея — были его самыми любимыми остановками. Затем, когда Гор поднимал глаза к моему лицу и наши взгляды наконец-то встречались, я уже ощущала себя не просто королевой, а настоящей богиней. Потому что так, как смотрел именно Гор, на обычного человека, сделанного из плоти и крови, не смотрят.

— Да. Абсолютно, — спокойно ответил он.

Но в его «бездне» отсутствовал покой. Чернота словно бы сгущалась, закручивалась в спираль, затем распадалась и завязывалась в тугой узел. Энергетика Гора оказалась для меня настолько мощной, что изменения в его эмоциях я ощущала поразительно остро.

— Как твоя стажировка? — спросил меня Гор, когда мы переместились на кухню.

После нашего секса я всегда так голодна, что не отказалась бы съесть даже слона.

— Со следующей недели буду приступать к работе.

— Тебе надо с этим повременить, — твёрдо заявил Гор.

— Почему? — удивленно спросила я.

Гор поставил на плиту сковороду, а я так и застыла у обеденного стола, держа в руках пачку свежих яиц.

У нас сложилась традиция готовить вместе. Причем возникла она сама по себе. Никто из нас насильно ее не взращивал. Гору настолько нравилось наблюдать за тем, как я готовлю, что однажды он заявил, что хочет присоединиться к этому процессу. Правда, кулинар из него был, мягко говоря, не очень, но нарезать овощи или мясо я всё же могла со спокойной душой поручить.

— Так надо, — коротко ответил Гор и заглянул в холодильник. — Оливковое или подсолнечное? — будничным тоном спросил он у меня.

— Подожди, — я отложила яйца на стол. — Как это повременить? Я ничего не понимаю.

— Тебе не нужно будет работать помощницей шеф-повара. Так что лучше откажись, — Гор решил взять стеклянную бутылку с оливковым маслом.

— Но мне нужна работа, — напомнила я.

— Она у тебя будет.

Я смотрела на спокойное лицо Гора и совсем не понимала, что значит этот наш разговор.

— Ты можешь объяснить мне конкретней? — я предприняла еще одну попытку прояснить ситуацию.

— У тебя будет работа. Точка, — сухо ответил Гор, показывая, что на этом разговор о моей работе можно считать закрытым.

Я нахмурилась. Мне всё это не нравилось. Юра уже однажды пытался тормозить мое развитие. И я, будучи еще слишком наивной, расценила его подавление, как заботу обо мне. Допускать такую ошибку еще раз я не хотела.

— Просто верь мне, — добавил Гор, заметив мое замешательство и негодование, что явно ярко отразились на моем лице.