Даже сейчас, пока его брат берёт себе пиццу и удобнее устраивается за столом на просторной кухне Соколовых, Мирон остается в пустом доме на другой стороне улицы. Он не придёт. Ему незачем.

— Спасибо, — бормочу, наливаю себе воды из-под фильтра и делаю жадный глоток.

Нёбо жжёт и неприятно саднит. Жить можно. Кажется, я не буду ничего есть ближайшие несколько дней. С тоской смотрю на чизкейк.

— Как тебя зовут? — внезапно спрашивает Марк.

— Лина.

— Будем знакомы. Девушки моих друзей автоматически становятся моими друзьями…

— А потом автоматически оказываются у тебя в постели? — усмехаюсь, складывая на груди руки.

Гейден быстрым движением языка проходится по своей нижней губе. Окидывает оценивающим взглядом моё тело и утвердительно кивает.

— Сечёшь фишку, киса. Говорю же, я небрезглив. Секс животворящий спасает эту планету от скуки и дарит людям радость. Не желаешь порадоваться, пока Саня принимает душ? — подмигивает и растягивает губы в улыбке.

Которая опять меня дезориентирует. Они так похожи с Мироном, что мурашки по коже.

— А как же кодекс братана? Ты только что подтирал Саше сопли и пытался привести в чувство, а сейчас зазываешь меня переспать с тобой? Всё верно?

— Всё очень верно, киса. Вряд ли наш общий друг мог тебя удовлетворить до звёзд в небе и подрагивающих коленок. Ты ведь в курсе, что он играет не за твою команду? — чуть понизив голос, говорит Марк.

Внимательно вглядывается в моё лицо, считывая реакции.

— Зато он играет за твою. Береги свой зад, Марик.

— Один – ноль!

Забираю со стола свой ноутбук, который даже не успела открыть, и, немного подумав, беру ещё и контейнер с чизкейком. Белая сырная масса манит меня, и я эгоистично не хочу оставлять её на съедение Соколову и Гейдену.

Вызову такси и поеду.

— Эй, ты уже сваливаешь? Так быстро? Мы ещё не успели пососа… познакомиться поближе!

Прижимаю к себе свои вещи и двигаю в сторону выхода.

— Увы, Марик, поеду домой. Готовиться к сессии. А ты посиди пока с Сашей, ему как раз нужна нянька.

Тем более от меня он будет только рад избавиться.

— Он меня выпроводил. Сказал, будет спать. Давай мы тебя подбросим?

Меня словно холодной водой окатывают. «Мы» — это братья Гейден в полном составе и в одной машине? Слишком близко. Моя нервная система визжит и сигнализирует об опасности. Я не готова. Не хочу.

— Не думаю, что твой брат будет рад моей компании, — отвечаю уклончиво, спешно застёгивая пуговицы на пальто.

Оглядываю прихожую Соколовых, по размерам больше похожую на холл в нашем универе, в поисках своей шапки.

— Кто его будет спрашивать? — хмыкает Марк, пристально наблюдая за мной. — Поставим перед фактом. Он теперь мой личный раб на ближайшие двадцать лет.

— Да неужели?

— Ага. За ним должок размером со здоровую ногу. Вот теперь расплачивается. Хочешь, расскажу тебе историю, от которой девчонки обычно сами начинают кидать в меня трусы, прося засадить им?

Останавливаю суетливое движение, которым наматываю шарф, и, выгнув бровь, смотрю на Марка. Он сейчас серьёзно? Или этот человек вообще не умеет быть серьёзным?

— На мне колготки с начёсом, швыряться трусами будет проблемно.

— Как хочешь… — обиженно пожимает плечами младший Гейден.

Он положил руку на комод, стоящий поблизости, и перенёс вес с правой ноги на левую. Цепко следит за каждым моим дёрганым движением, что-то там себе отмечая и додумывая.

Шапку я так и не нашла, поэтому докручиваю шарф до самых ушей и, махнув на прощание близнецу, выбегаю на крыльцо.

Не удерживаюсь и бросаю взгляд на соседний мрачный дом. Окна нигде не горят, хотя уже почти стемнело. Зимой всегда темнеет рано, за городом без небоскребов и освещённых улиц это особенно заметно.

Чёрный «порш» на месте. Значит, Мирон там. Внутри. Дожидается брата. Возможно, и к Соколову заглянет на огонёк. Я ведь ушла.

Я давно поняла, что у Мирона Гейдена очень сильная связь с братом. Возможно, для этого парня вообще нет ничего более важного в этой жизни, чем собственный близнец. Возможно, только к нему он может и умеет испытывать тёплые чувства. Но ведь я сама лично видела, как Мирон улыбался девушке на гонке. Еве. Как он ласкал её взглядом, как его голос изменился и стал мягче, когда он к ней обращался. Как он поспешил вытащить её из машины, перевернувшейся в аварии, и передал врачам.

Ева была особенная. Такой, какой мне для Гейдена никогда не стать.

Я сама упустила свой шанс. Не согласилась на его условия. Продала душу другому. Зато теперь живу одна, не переживаю за неоплаченную учебу и имею в своём пользовании платиновую банковскую карточку, на которую раз в месяц стабильно капает крупная сумма.

Только это и имею.

Тоска сжимает сердце.

— Ангелина Исаева?

Из темноты, отделяясь от стволов деревьев, выходит невысокая фигура. Женщина. Сбиваюсь с шага, останавливаясь. Я собиралась вызвать себе такси, но, задумавшись, прошла намного дальше места, где делаю это обычно. Вышла за охраняемую территорию коттеджного поселка и оказалась на простой проездной улице, ведущей к нему.