Я почувствовала аромат лаванды, исходивший от нее. Открыв глаза, я оглядела ее, она бросила на меня недовольный взгляд и снова посмотрела на Бастиана. Голова закружилась сильнее, и я снова прикрыла глаза.

— Телепортацию плохо перенесла. — улыбаясь, ответил ей Бастиан.

— А я уж подумала, что скоро твой наследник появится на свет. — я отвернула голову от них, потому что эти слова заставили меня покраснеть. Бастиан что-то невнятное прошептал ей и старушка, рассмеявшись отошла от нас. — Я принесла тебе полотенца, постель вчера перестелили, я как чувствовала, что ты вернешься сегодня.

Она говорила так ласково с ним, чувствовалось, что эта женщина бесконечно любила Бастиана, как мать любит своего сына.

— Ма, пусть вещи Селин перенесут сюда. — старушка улыбнулась и, потрепав волосы Бастиана, кивнула. — И я есть хочу. — шире улыбаясь, сказал Бастиан.

Он был такой милый с ней, я впервые видела Бастиана таким. Было видно, что он тоже любил ее, ведь он так тепло смотрел на старушку. Получается, она стала ему второй мамой. Но и воспоминания о его матери заставляли его сердце таять. Он любил и свою родную мать тоже. Мужчина, относящийся к своей матери с такой любовью и уважением, умеет любить и свою женщину. Мама учила меня этому, она говорила, что я должна сначала узнать, как относится мой избранник к своей матери. У Бастиана их было две и обе получили от него равную любовь и уважение.

— Что для вас принести, госпожа? — когда она обращалась ко мне, ее голос звучал холодно и отстраненно, словно я не возлюбленная ее сына, а просто посторонняя женщина.

Я посмотрела на нее. Взгляд старухи вмиг стал жестким. Почему она так меня невзлюбила?

— Ты хочешь есть, Селин? — повторил вопрос Бастиан, и я перевела взгляд на него. Он мне так тепло улыбался. — Может творог с фруктами?

Но, если честно, есть я не хотела от слова совсем. Молчаливая пауза затянулась, и я перевела взгляд на старуху, которая зло сверкнула глазами, когда наши взгляды с ней встретились.

— Просто чай… — выдавила я из себя с трудом.

— Травяной чай, ма, и то печенье. — старуха кивнула, одарив Бастиана самой теплой улыбкой и быстро удалилась из покоев. И, кажется, Бастиан заметил напряжение между мной и его «ма», но не придал особого значения.

— Я ей не нравлюсь… — вслух сказала я.

Бастиан рассмеялся.

— Она не может понять, как ты воспринимаешь меня и очень сильно переживает, что ты устроишь мне сладкую жизнь, как это сделала Амара.

Бастиан странно улыбнулся, опуская глаза. Воспоминания об Амаре были живы, он до сих пор испытывал боль, вспоминая свою умершую жену. Он поднялся с постели и прошел к окну. Я проводила его взглядом и на стене, напротив кровати, увидела портрет принцессы Амары. Она все так же тепло улыбалась, глядя с портрета куда-то поверх головы художника, и от того ее взгляд казался глубоким.

— Вот Амару она прям ненавидела. — глядя в окно, говорил Бастиан. Я не знаю, что он там мог видеть, ведь была уже ночь. — Они вечно ругались.

Но Амара была полноправной хозяйкой, она была законной женой Бастиана и могла диктовать свои правила даже его «ма». А я пока что имела статус его любовницы и от этого мне стало невыносимо видеть портрет этой девушки в покоях моего мужчины. Я не знала, как, но я должна была убрать портрет Амары из его покоев и вообще из дворца, ей нет места ни в сердце, ни в доме, ни в памяти.

— Я хочу задать вопросы, но боюсь услышать, на них ответы… — Бастиан обернулся, удивленно глядя на меня.

— Почему?

Он подошел к постели и снова присел рядом со мной, внимательно разглядывая мое лицо. Мне стоило больших трудов не высказать ему все, что я так хотела сказать.

— Иногда слова доставляют больше боли, чем удары.

Он нахмурился. Я смотрела ему в глаза и видела, что он очень сильно не хочет говорить со мной. Но было что-то из-за чего он не мог отказать мне.

— Я не правильно повел себя с самого начала.

Он так тяжело вздохнул. Наша история и правда очень трудная. Наши чувства зародились против нашей воли, когда каждый пытался задеть другого сильнее. Он не хотел открывать мне свое сердце и честно я до сих пор не понимала, почему же он сдался. Что сподвигло его принять меня и свои чувства ко мне. Но что бы это ни было, я была благодарна этим обстоятельствам, потому что эта безответная любовь терзала меня хуже любых самых страшных пыток.

— Поэтому теперь в твоей голове куча страхов.

Я кивнула ему.

— Тогда развей их…

Я села на кровати поближе к нему, взяла его руку в свою и прижала к груди. Глядя в его глаза, я не увидела прежней холодности в них. Но было то, что я отчётливо видела в них, еще множество тайн, о которых он не хотела рассказывать.

— Портрет принцессы Амары в спальне… Ты до сих пор ее любишь?

— Я люблю тебя! — я впервые услышала от него эти слова. Как же я мечтала услышать его признание, но почему-то сейчас они не произвели на меня должного эффекта. — Но она часть моей жизни и от этого никуда не деться. Я прикажу, чтобы его перевесили. — он улыбнулся мне. — Селин, ты уверена, что хочешь сейчас разговаривать об Амаре и моем прошлом?