Шрифт:
Разворачиваюсь и просто ухожу. Я сделала всё правильно! Мне не нужна та, кто бросила меня, а сейчас думает, что может вернуть меня, просто протянув руку. Нет!
Глава 41
Мелания
Сперва я иду, потом понимаю, что уже бегу. Подхватываю юбки и, расталкивая всех на своём пути, просто мчусь к выходу. Мне нужно на воздух, быстрее. А ещё лучше – домой, в свою уютную комнату, где я смогу всё обдумать и взвесить.
– Мелания, Милада, ааааааа! Дорогая, стой! – кричит в спину Фёдор.
Но я не могу, мне срочно нужно на улицу.
По пути сшибаю Стаса, который заигрывал с какой-то брюнеткой. Он удивлённо смотрит на меня, а потом мне за спину, и его глаза становятся ещё больше.
– Домой, сейчас же! – приказываю, хватая его за руку, и сама не знаю как буквально волочу его за собой.
– Что происходит?
– Я хочу домой!
– Это я понял, но что за толпа бежит за тобой? – толпа?
Оборачиваюсь и вижу, что вся семейка Соболевых спешит за Фёдором. Нет, не сейчас!
– Жалкое недоразумение, – рычу, и мы как раз выходим на улицу. К счастью, наша машина стоит совсем недалеко. Стас достаёт ключи, и я выхватываю их, так как вижу, что нас почти настигли.
Подбегаю к машине, открываю её и быстро залезаю внутрь. После чего блокирую все двери. Теперь я в безопасности, я одна, меня не достанут! Обхватываю свои плечи и сама не понимаю, как начинаю плакать.
Вздрагиваю, когда по стеклу ударяет чья-то ладошка.
– Дочка, открой! Родная моя! Прости такую непутёвую мать! Прошу, Мила! – Елизавета уже кричала и рыдала, дёргала за ручки и тарабанила по стеклу. Красивый макияж потёк, и я поняла, что она страдает. Стекло было тонированным, и она не видела меня, но я видела всё. В сердце что-то кольнуло, но обида была слишком велика.
– Дочкааааааааа! Моя любимая принцессааааа! Прошууууууууу! – рыдала она, и моё сердце обливалось слезами. Я увидела, как к машине подошли другие мужчины. Они попытались оттеснить женщину, но она всё хваталась за ручку и звала меня.
– Милааааааааааа, родная моя! Простиииииииии, я не хотелааа! Я так виновата, так виновата! – продолжала истерить она, и я поняла, что это не игра. Она и правда очень сожалела. Но и я так плакала. Звала её, а она не приходила!
Константин, кажется, так зовут отца семейства, прижимает женщину к себе и начинает что-то говорить ей. К ним подходят и Фёдор с друзьями. Они все её утешают, что-то объясняют, и мне становится больнее вдвойне. Её любят и лелеют, обнимают и утешают, а я была одна! И сейчас я тоже одна!
Нашу потасовку замечают папарацци и начинают щёлкать фотоаппаратами, но недолго, так как неожиданно появляются люди в чёрном и буквально отшвыривают их от машины.
– Мила, моя Мила! – повторяет мама, пока её уводят под руки и заставляют сесть в машину, которая стоит за нашей. Туда же усаживается вся их семейка, и я выдыхаю. Не могу слышать её голос, он раздирает душу.
По стеклу снова стучат, и, повернув голову, я вижу Фёдора. Пальцы просто нажимают кнопку, разблокируя замки. Муж садится в машину и обнимает меня, а я срываюсь и начинаю рыдать.
Как у меня забрали ключи – не помню, впрочем, как мы добрались до дома – тоже. В себя пришла на полу. Фёдор сидел у моих ног, а я забилась в угол и, обняв коленки, продолжала рыдать.
– Стас, зови Ивана, пусть несёт, так больше не может продолжаться, – отдаёт приказ Фёдор, хмуро смотря на меня.
– Уже позвал, сейчас придёт. Даже не верится, она Соболева! – и только Стас это произносит, как я начинаю рыдать ещё сильнее, зарываясь рукой в волосы. Воспоминания сыплются на меня одно за другим, и теперь я вижу лица! Я вспоминаю Михаила и Макса, вспоминаю отца и мать. Ну вот как они могли бросить меня?!
– Они кинули меня, предали! Они не нужны мне, не нужны! – повторяю, зажимая уши. Не хочу слышать их имён, не хочу слышать их фамилию.
– Может, мне тебе кляп подарить? – рычит муж на помощника.
Тут в комнату входит огромная скала мышц со шприцом в руке, и мне становится ещё страшнее.
– Нет, я не хочу, уйди! – кричу, забиваясь сильнее в угол и выставляя руки.
– Родная, тебе нужно успокоиться, истерика слишком сильная, – пытается достучаться Фёдор, перехватывая мои руки и сильно сжимая их.