Стреляю из своего нагана. Палят по пулемётчику мои бойцы на скаку. Не везёт: несколько японцев падают, но пулемётчику хоть бы хны. Да-дакает первая очередь. Пули фонтанчиками взрывают землю на дороге перед копытами передних коней. Очередь явно пристрелочная и пока никого не задело.

Вытягиваю из своего вещмешка, притороченного у седла, последнюю гранату, срываю кольцо и кидаю в сторону японского пулемётчика.

С гранатой выходит лучше, чем со стрельбой на полном скаку. Взрыв. Вверх летят комья земли, какие-то кровавые ошмётки. Пулемёт заваливается в одну сторону, то, что осталось от пулемётчика – в другую.

К пулемёту бросается ещё один японский солдат, пытается привести его в рабочее положение. Ли Юаньфэн вскидывает свой маузер – японец тычется в землю лицом. Те, кто выжили после наших залпов, пытаются убежать, бросая винтовки, но попадают на казачьи шашки и сабли моих драгун.

Оставив за собой разгромленный блокпост, мчим по дороге дальше. За поворотом почти такой же блокпост, только уже наш, ощетинившийся ружейными стволами и парой «максимов».

Останавливаемся. Я поднимаю руку.

– Штабс-ротмистр Гордеев, вторая кавалерийская бригада. Возвращаемся с командой охотников из разведки. С нами китайские торговцы.

Выглядим мы в своих «лохматках» и в сопровождении китайцев подозрительно. Нас продолжают держать на мушке.

– Да вашу мать! Нам тут долго торчать в качестве мишеней?! – не выдерживая, матерюсь я.

– Пропустить! – командует старший над блокпостом поручик. – Теперь слышу, что свои. Спешивайтесь и проходите по одному.

Винтовки опускаются, но пулемёты продолжают держать нас на мушке. По одному проходим за укрепление.

Ко мне подходит поручик – чуть моложе меня, но взгляд внимательный, цепкий. С интересом рассматривает наши маскировочные накидки.

– Поручик Лукьянов. Нас никто не предупреждал о вашем появлении. Доложу по команде.

– Разумеется.

– Господин ротмистр, я не сомневаюсь в ваших словах, но ваших китайских друзей необходимо досмотреть, как и их товар.

– Не вижу препятствий, поручик.

– А… японский пост?

– Полностью уничтожен при прорыве.

Поручик хмыкает.

– С нами дама…

Бровь поручика удивлённо ползёт вверх.

– Китаянка. Она из приличной и богатой местной семьи. Её брат со своими людьми очень помог нам оторваться от преследования японцев. Не хотелось бы, чтобы она претерпела какую-нибудь обиду от ваших людей.

– Мы цивилизованные люди, господин ротмистр.

– Не сомневаюсь.

Поручик отдаёт распоряжение своим людям. Несколько человек досматривают торговцев. Ли Юаньфэн переводит.

Торговцам скрывать нечего, они охотно демонстрируют содержимое своих корзин и вьюков – обычные местные товары, – даже дарят поручику и его людям какую-то мелочовку.

– Мы можем пропустить ваших китайских друзей, господин ротмистр.

– Благодарю, поручик.

Подхожу к Ли Юаньфэн. Хочется говорить с девушкой совсем о другом, но…

– Мы вернём лошадей. Спасибо за помощь. И надеюсь на новую встречу.

– Оставьте их себе, вам же нужно как-то добраться до вашего расположения. Вернётся брат – отдадите. Тогда и увидимся.

– Это щедрый дар. Надеюсь, у Ли Цао и его людей всё сложится удачно.

– До сих пор нам везло.

Держу её тонкие пальцы в своих ладонях, и совсем не хочется их выпускать. Поручик и остальные даже косятся на нас. Неудобно.

– Мне пора, Николай…

– Буду ждать новой встречи, Лиза.

Вздыхаю и выпускаю её пальцы. Кончики моих пальцев ещё хранят тепло её рук.

Смотрю вслед удаляющимся торговцам, среди которых мелькает фигурка прекрасной китаянки.

– Вашбродь… – толкает меня под локоть Скоробут.

– Чего тебе, Кузьма?

Ординарец протягивает мне фляжку.

– Глотните, господин ротмистр. Оно полегче будет. Вижу же, что зацепила вас ента девка.

Вздыхаю. Всё-то они видят и понимают – люди, которые нас окружают. Делаю глоток из фляжки и совсем не чувствую вкуса местной тёплой водки. Ладно хоть тёплая волна мягко тычется в голову.

Служба у поручика поставлена на отлично. Вестовой послан верхами для доклада в штаб. Нам отводят место для отдыха, для стоянки лошадей. Поручик предлагает поделиться едой. Это прямо по-братски: я бы не сказал, что на нашем посту завал провианта. Выходит где-то по полкотелка пшённой каши на растительном масле с исчезающе малыми следами мяса. Бойцы со зверским аппетитом уплетают угощение, а мне кусок не лезет в горло – всё не идёт из головы Ли Юаньфэн.

Лукьянов, увидев, что у меня с едой покончено, присаживается рядом.