— Ты голодна? — глубоким голосом проговорил Розенталь. И это оказалась вторая фраза, услышанная от него спустя три месяца. Слишком обыденная, на мой взгляд. Хотя желудок так не считал и выдал бы меня, даже если бы я все же решила соврать. А такие мысли появлялись.

— Немного. — Я отвела взгляд в сторону, но тут же устремила его себе под ноги, заметив боковым взором мельтешение. Прожилки в камне на полу словно взбесились — дергано двигаясь, они постоянно перескакивали с места на место. — Только ты платишь. У меня с собой нет денег.

Да и в принципе ничего нет… Надеюсь, Альбер доставил мои вещи на Лунарную улицу. А то из мести мог скинуть их в какой-нибудь канаве, с него станется. Я уже почти сожалела, что пнула его под зад. Мне не стоило так поступать, пусть парень и обвинял меня в том, что я не могу расталкивать толпу, сыпля язвенными замечаниями, — после дороги Димитар стал невыносимым. Маг давно не получал отпор и перешагнул черту, уже едва ли откровенно не оскорбляя.

Можно списать свой поступок на подорванные нервы — нога сама дернулась.

— Естественно, будет в счет набежавших процентов. — Уголок губ Александра дернулся вверх. То ли у меня галлюцинации, то ли он правда шутит.

— Процентов?

— Да. Ведь я уже на несколько месяцев просрочил тебе выплату зарплаты.

На первый взгляд Центральный район показался мне презентабельнее Восточного: высокие витрины с отражающими окружающие огни едва ли не как зеркало стеклами без малейших разводов или следов грязи; фасады зданий, отделанные темным красным деревом, из которого вырезали разные фигуры и узоры; развешанные на козырьках магазинчиков связки разноцветных фонариков; широкие тротуары и дороги. Но вот люди оставались все те же — видимо, богачи расположились в местечке еще лучше.

И это радовало. Если на турнир я явилась просто потрепанной, то теперь, судя по отражению, все стало гораздо хуже. Я устала. И лицо лучше всего передавало мое вымотанное состояние, не говоря уже об одежде. Но я радовалась даже прозаичным вещам — например, прохладе на улице и тому, что благодаря ей я не вспотела в дороге. Но все же в ресторан в таком виде соваться не хотелось. Совсем. Вот дешевенький бар сгодился бы. И я была настолько голодна, что подай мне любое блюдо, и я решу, будто его готовил повар с тремя звездами Мишлена.

Я остановилась, заприметив вывеску с названием «Купер». Кажется, это было чье-то имя. У ярких букв красовался бокал и тарелка с какой-то едой. Окна оказались полностью залеплены плакатами, на которых сообщалось о приезде чужеземного фокусника, певицы и еще нескольких персон.

— Давай зайдем сюда, — показала на двери.

Александр на секунду замешкался, осматривая фасад, потом с запозданием кивнул и направился ко входу.

Лишь через несколько секунд меня озарило, что имена на плакатах были не местными, слишком земными. Последним доказательством стала попавшаяся на глаза фамилия — Третьяков.

Хм, бар для иномирцев?

«Может, нам лучше сюда не соваться?» — засомневалась я, когда Розенталь уже открыл передо мной дверь.

Внутри было тепло и уютно. Я остановилась на пороге, осмотрелась, замечая прямоугольные деревянные столики и — в центре — круглую барную стойку с высокими стульями. На ней, стояла полка с сотами, внутри которых виднелись горлышки бутылок.

На нас никто не обратил внимания. Между столиков бегали несколько официантов — две девушки и парень.

— Идем. — Розенталь отыскал свободное место в самом дальнем углу.

Я сняла куртку, оставшись в одной тонкой водолазке, и потянулась. Я намеренно выбрала место попроще, чтобы не чувствовать себя скованной. Правда само присутствие огневика не то чтобы мешало расслабиться, оно скорее волновало.

Ведь целых три месяца прошло…

К нам подошла девушка, и мы сделали заказ. Я выбрала жареное мясо с овощами, сэндвич и взвар на каком-то местном растении, а Александр просто повторил за мной, даже не заглядывая в меню. Оно его совсем не интересовало.

— До последнего не знал, появишься ли ты сегодня на турнире… — прервал тишину маг. Он изучал меня, ловя каждую эмоцию.

— Но ты был в курсе, что я могу появиться? — Правда больно кольнула в грудь.

— Знал, — не стал отрицать он, кладя руки на стол и сплетая пальцы в замок. — Около двух месяцев назад я проснулся посреди ночи, потому что что-то почувствовал. Но я списал это на паранойю.

— Паранойю? — Я едва подавила ироничный смешок, рвавшийся наружу. — Кем угодно, но параноиком тебя не назовешь. — Не в силах просто сидеть, я взяла тканую салфетку, что до этого аккуратно лежала на краю стола, и расправила. Мне необходимо было чем-нибудь себя занять.