— Мне ночью три раза было хорошо. А сейчас я собираюсь принять душ и пора идти на работу, босс, — прохрипела с усилием, потому что внизу живота собрался тугой, пульсирующий узел. И я только и могла толкаться к его руке, прося продолжить ласки.

— Душ потом, и работа потом — для всех мы до обеда на переговорах, — пробормотал Марк, по-прежнему удерживая мой взгляд в зеркале. Одной рукой лаская мне грудь, а другой поглаживая низ живота. — Я хочу, чтобы ты кончила для меня.

Развернул и, подхватив под попу, усадил на стиральную машину. Развел мне ноги и, глядя лихорадочными, жадными глазами, снова попросил:

— Кончи для меня, моя Даша.

Внезапно он опустился на колени, нетерпеливыми ладонями прогладил изнутри мои бедра и влажно коснулся языком между ног:

— Ты вкусная, Дашка, — его обжигающий шепот, горячее дыхание в самом чувствительном месте — и мое тело ожило в такт его словам, в унисон с движением его пальцев и его губ…

В ярком, ослепляющем свете ванной комнаты это выглядело ужасно порочно и бесстыдно.

Я, сидящая верхом на стиральной машине, до предела раздвинув ноги, запрокинув голову и дергаясь от удовольствия.

Его смуглые ладони, сжимающие мои дрожащие бедра, толкающие их навстречу своим умелым, не знающим смущения губам и языку.

Мужчина, без стыда стоящий передо мной на коленях и дарящий мне наслаждение, от которого я поднимаюсь все выше и выше… И он, рычащий от жадного удовольствия вслед за моими стонами…

Все было так странно, непристойно, бесстыдно и невыносимо прекрасно… Так прекрасно, что моему оттаявшему сердцу вдруг стало нестерпимо больно…

— Марк! — задыхаясь, с силой впиваясь в его плечи, я застонала. Длинно, протяжно, не узнавая своего голоса. Забилась в крепко держащих меня руках.

Скрутилась в безумно-сладких спазмах, и полетела в запределье, теряя связь с реальностью, от которой осталось только его лицо и ловящие мой взгляд жадные, лихорадочные колодца зрачков. Полетела, погружаясь в них, захлебываясь от счастья и теряя саму себя.

И где-то там, на грани с реальностью, зазвучал его шепот:

— Моя. Моя Даша…

Марк

— Да-ашка, ты меня завтраком кормить будешь?

Горячий поцелуй в плечо, и щипок за попу, от которого она с визгом подлетела на кровати.

— Чего тебе, охальник? — пробурчала сердито, растирая пострадавшее место.

— Как чего? У тебя мужик от голода умирает. А я, между прочим, ослаблен ранениями, полученными в боях за честь дамы своего сердца.

Я отодвинул ее руку и лизнул покрасневшее место на красивой попе:

— Давай пожалею, моя сладкая.

— Жалей! — она плюхнулась на живот, оттопырила круглую пятую точку, и потребовала:

— Скорее жалей, а то она пострадала от действий одного озабоченного маньяка.

А я опять завис над восхитительными, с наивными ямочками, полушариями, понимая, что сейчас снова начну их лапать. Надо же, Даша так сильно похудела, но попа все равно круглая и аппетитная. Моя радость.

Я провел пальцем по покрасневшему месту, поцеловал и прижался к нему лбом:

— Дашка, как ты могла бросить меня, дурочка такая?

Она дернулась и, отпихнув меня, перекатилась на спину. Мгновенно закуталась в одеяло и, сердито сопя, уставилась в стенку.

Вздохнув, я вместе с одеялом подтащил ее к себе, обнял за напряженные плечи и, пристроив ее голову себе на ключицу, потребовал:

— Рассказывай, зачем ты прислала мне то сообщение?

Она долго молчала, потом выдавила:

— Ты уехал и пропал… Что я должна была думать и делать?

— Например, позвонить мне? — предположил я.

— Я бы, может, и позвонила. Но с твоего номера меня набрала твоя любовница Анжелика и объяснила мне…

Дашка замолчала и опять уставилась на стенку.

— Ну? — я встряхнул ее, уже догадываясь, как все вышло.

— Твоя подруга мне сообщила про ваши с ней отношения. Про то, где место для таких, как я, и на каких мужчин мне стоит обратить внимание. Еще прислала фото, датированное вчерашним числом, где вы с ней на каком-то крутом приеме.

После я набрала в интернете твое имя, поняла, кто ты, и… где мое место относительно тебя. А ты так и не позвонил…

Даша с таким трудом произносила каждое слово, что я почти физически чувствовал ее боль. Моя бедная девочка, зашуганная жизнью и своим недоноском — бывшим мужем, убившем в ней всякую веру в свою привлекательность. Ну и с Анжеликой мне тоже придется поговорить…