Бык сделал молниеносное движение и всадил рог в живот матадора. В следующую секунду он прижал Варгаса к земле, потом поднял на роге, и видно было, что тот прошел насквозь. Острие рога было в песке. Стряхнув матадора, бык снова вонзил в него рог. На этот раз в грудь. А затем отошел, раздувая ноздри. То, что было Тобало Варгасом, лежало на ослепительно желтой, празднично залитой солнцем арене жалким, безжизненным кулем.

Торос ловко положили это на пропитанный бычьей кровью плащ и бегом унесли за забор. В нижних помещениях белого цирка все было наготове: и госпиталь, и часовня. То, что еще совсем недавно вызывало восторг и звалось Тобало Варгасом, в госпитале продержали недолго. Затем торос отнесли тело матадора в часовню.

Вот, собственно, и все. Шесть быков, которых положено убить на корриде, поделили между собой два оставшихся матадора. Никто из них не погиб, только один был ранен. Может быть, если их не убьют в следующий раз, когда-нибудь они станут миллионерами. Туши быков тут же утащили привычные к этому мулы. А место, где упал бык, заравнивали и поливали водой. Все делалось очень быстро. Так же быстро заровняли и посыпали свежим песком место, где был убит Тобало Варгас.

Мадрид — Ленинград.

(«Вокруг света», 1974, № 4)

Тореро! Тореро!

В мексиканском столичном аэропорту пели серебряные трубы, звенели гитары, чистый женский голос разносился далеко окрест, рвался к небу. В этот день вся — почти вся — Мексика встречала своего кумира. У выхода из аэровокзала волновалось людское море. Играла популярнейшая группа народных музыкантов «Мариачис». Пел студенческий хор из Атиспана. У края тротуара стояли в почетном карауле четыре горделивых всадника — в больших, тяжелых бархатных сомбреро. Это были знаменитые мексиканские наездники «чаррос».

…Двойная стеклянная дверь распахнулась, толпа вздохнула как один человек, а затем оглушительно стала скандировать: «Тореро! Тореро!» На тротуаре стоял невысокий, худощавый, уже немолодой человек и, подняв руки, благодарил за встречу. Известный мексиканский тореро Хоселито Уэрта возвратился из Швейцарии после сложной нейрохирургической операции. «Я вернусь на арену», — заявил он почитателям и журналистам. И, подтверждая серьезность намерений, добавил, что купил в Мадриде пять костюмов с позументами, в которых тореро выходит на бой с быком, новую мулету, красный плащ и набор длинных шпаг.

Более двадцати лет работает на арене Хоселито Уэрта, не раз он получал серьезные травмы. В декабре 1968 года, когда Уэрта выступал на столичной арене «Эль-Торео», бык по кличке Паблито ударил его рогом в живот. Если тореро в таком случае удается выжить, он, как правило, больше не находит в себе уверенности и душевных сил, чтобы смело противостоять быку и показывать прежнее искусство ведения боя. Но Хоселито залечил рану, преодолел страх и снова начал выступать, покоряя зрителей своим бесстрашием и мастерством. Он выступал еженедельно. После полудня, когда воскресная публика в ожидании традиционного «Праздника храбрости» до отказа заполняет овальные трибуны, Уэрта выходил на песчаную арену и оставался один на один с быком.

— И вот настал тот ужасный день, — вспоминал потом Хоселито. — Я полностью подчинил быка своей воле. Плавными движениями руки — чтобы бык не устал раньше времени — я заставлял его тянуться рогами за мулетой. По моей воле бык проходил в каких-то сантиметрах от меня, он шел налево, направо столько раз, сколько хотел я. Публика очень тепло меня принимала. Неожиданно я почувствовал острую головную боль. Подумал, что пройдет, но боль все усиливалась.

Я решил побыстрее закончить бой и… больше ничего не помню. Арена, трибуны закружились у меня перед глазами. Говорят, что я все-таки заколол быка, но, если откровенно, не помню, как это произошло…

Его увезли с арены в машине «скорой помощи». Сказалось предыдущее ранение, и потребовалась новая, еще более сложная операция. Хоселито не выступал два с половиной года, а потом снова вышел на арену…

— Наша профессия, — говорил Хоселито, — отнимает у человека много сил. Она очень опасная, но ведь смерть дома, в постели, тоже смерть…

Матадор — это тореро высшего ранга, человек, поднявшийся на высшую иерархическую ступеньку корриды, тот, кто в боях завоевал право убивать быка. Матадоров часто спрашивают, не испытывают ли они страха перед воинственным животным, которого специально растят для боя с человеком? «Самая сильная боль не от удара рогом, а от голода» — так ответил один известный испанский тореро прошлого века.

Нужда и сегодня выталкивает на этот рискованный путь многих деревенских и городских юношей Испании, стран Латинской Америки.

Конечно, стать тореро удается лишь немногим. А подняться до уровня известных выпадает единицам. Что нужно, чтобы попасть в их число? Над этим вопросом часто размышляют молодые мексиканцы: ведь Мексика — страна, где «фиеста брава» особенно популярна. Надо полностью отдавать себя избранному делу, требуется мужество, виртуозное владение мулетой — считают одни тореро. Важно умение преодолеть страх перед смертью — говорят другие. Нужна удача — утверждают третьи и добавляют: конечно, не обойтись без храбрости, знания повадок животного, умения находить контакт со зрителями, но все же главное — «суэрте», удача.