Шрифт:
— Хлопот с вами, — проговорил Тишкин. — Как я руку тебе оставлю? Мне без ее самому никак. Мне еще с вашими голубыми мужиками надо разобраться.
— Оставь мне что-нибудь земное, самое дорогое для тебя, — попросил голос.
Ефим полез в нагрудный карман пиджака, достал бумажник, а из бумажника маленькую затертую фотографию на документы с уголком для печати. На фотографии была Даша. Волосы ее были расчесаны на прямой пробор, глаза смотрели ясно.
— Сгодится? — застенчиво спросил Тишкин, вкладывая фотокарточку в трепетную руку.
Коснувшись фотографии, Эйлурия опять проступила из небытия, как переводная картинка. Она жадно всмотрелась в непреклонное лицо Даши и вдруг спросила глухим голосом:
— Ты любишь ее, Ефим?
— Ну, — сказал Тишкин и понурился.
Эйлурия покорно вздохнула и вдруг испуганно поднялась.
— Я слышу шаги Лура! — воскликнула она, и по ее лицу пробежала синяя тень тревоги. — Заклинаю, будь осторожен и хитер с ним, Фима! Он будет ловить тебя на формулах! Ты еще услышишь о бывших женщинах! На всякий случай запомни адрес моей подруги: Химический тупик, шестнадцать.
Только слабое свечение и замирающий плач флейты остались на месте этой странной женщины…
Глава шестая
Неожиданно в глубине зала открылась дверь, и к Ефиму приблизился голуболицый человек в черной мантии.
— Дорогой Глоус, — проговорил Лур, приветливо двигая синими бровями, — я пришел к вам как простой бессмертный к простому бессмертному.
Тишкин так нарочито ошарашенно смотрел на президента Высшего Мозгового Центра, что тот поспешно пояснил:
— Это я — Лур.
— А по батюшке? — спросил Тишкин озадаченно.
— Мы же из ионов. Нету батюшки-то. Химия, — мягко напомнил Лур и вздохнул. — Да, на ваш блистательный мозг сильно подействовало пребывание на Земле.
— Сильно, — согласился Тишкин и потрогал голову руками. — Рассолу бы, Лур Ионыч…
Лур покраснел, а вернее сказать, пофиолетовел, как баклажан.
— Наша сверхцивилизация пока не имеет, — сказал он стыдливо, — субстанции, именуемой рассолом. Но я сейчас же дам задание химическому тресту срочно отсинтезировать лично для вас требуемое количество. Будьте любезны сообщить исходную формулу. — Лур распахнул мантию, и на боку у него открылся пульт с двумя рядами кнопок. — Я держу пальцы на пульте синтетреста. Итак, прошу исходную формулу…
Тишкин вспомнил предостережение Эйлурии и просто сказал:
— Исходная формула — огурец.
Лур совсем растерялся:
— Извините, Глоус, но субстанции, именуемой огурец, у нас тоже нет. Но я дам сверхсрочное задание теоретическому совету…
Тишкин печально вздохнул и сказал:
— Ты, Лур Ионыч, брось все свои кнопки. Пусть грядку засеют в затишке да на припеке, да поливают почаще рассаду…
— Но у нас нет почвы! — застонал Лур.
— А солнце-то хоть имеется?
— Только химическое. Впрочем, с приличным периодом обращения. Заменяем его каждые пятьсот лет.
— Ржавеет, что ли? — спросил Тишкин.
— Энтропируется, — грустно признался Лур.
— Ну а природа? Трава там, жуки, овцы?
— Бабочки синтетические порхают, по заказу даем ветер, — скучно пояснил Лур. — Вентиляторами.
— Тогда вы в полной трубе, ребята, — сказал Тишкин.
Лур вздохнул:
— Где-то вы правы… Нет, вообще-то жить можно. Только одно здорово неудобно — обязательное бессмертие.
Лур низко опустил узкую синюю голову, плечи его задрожали.
— Между нами, Глоус, мне обрыдло наше синтетическое благополучие. Я горд, конечно, что создал вместе с вами теории бесконечной небелковой жизни. Я счастлив, что мы вдвоем успешно выпрямили довольно кривое пространство и ликвидировали Время. В тяжелой борьбе мы победили последних сторонников грубой теории пищеварения, но… Знаете, когда мы с Марзуком сели на росистый некошеный земной луг у речки… Там еще мостик, помните?
— А как же, — сказал Тишкин, сопнув носом от волнения. — Родные места, третья бригада.
— И тогда я увидел маленького землянина с веснушками. Он стоял по колени в прозрачной воде, — а мы давно уничтожили воду как источник микробной агрессии, — и держал этот белобрысый житель Земли такой прутик, палочку…
— Удочку, — подсказал Тишкин.
— Да, удочку! И ловил что-то в этой изумрудной дивной воде на такого… маленького, который шевелится…
— На червяка?
— Да! На живого червяка! — воскликнул Лур трагически. — Тогда я подумал — мы ошиблись со своим бессмертием! Может, все здесь сломать, Глоус?