За несколько недель до моей свадьбы он и вовсе объявил временное перемирие в силу плохого самочувствия его родителя, но изъявил желание быть приглашенным гостем на моей свадьбе. Это не удивительно, ведь на свадьбы шейхов, всегда официально приглашают знатных гостей из других земель, но неожиданно другое — по какой причине Артур оставил мысль вырезать десять процентов населения чужой земли в отместку за своих погибших людей?

Я много размышляла об этом в собственных покоях. Как раз в один из таких дней впервые за несколько месяцев ко мне прибыл отец.

Мои мысли после того собрания — последней встречи с отцом стали четкими, ясными, как наше голубое небо над головами. Хоть и до сих пор мои глаза слепы, но картина мира нарисовалась очень четкая.

Первые дни после того, как отец ударил меня, я не могла с ним разговаривать, поскольку его голос вызывал дрожь по коже от напоминания, какая тварь меня вырастила.

— Могу я войти?

быть вежливым. Неуместен фарс, после того как родитель называл меня сумасшедшей и шлюхой дьявола. Думаю, успокоился только, когда удостоверился, что я не понесла от Артура. Должно быть, днями и ночами молился, чтобы этого не произошло.

Родитель стучал по стене, таким образом просил разрешения войти в мои покои, поскольку Рафаэль ему запретил подходить к его невесте.

Видно отец немного успокоился после плена. Теперь вновь стал спокойным, гордым мужчиной, в котором более не чувствовались истеричные нотки. Можно понять его расстроенное состояние и не умение владеть собой после длительного пленения, но я тоже пробыла в плену и истерики не устраивала. Поэтому, нет, оправдания отцу в тот день я не могла найти.

— Разумеется…о..т..е..ц! — это слово стало комом в горле, сдавило не приятно, что от ощущения удушья проявились слезы на глазах. Гость предпочел не понять моего сарказма и согласно продвинулся дальше по комнате.

Я стояла к нему спиной и, держась за низкий подоконник, смотрела в окно, понимая, что кроме черноты ничего не видно. Только ощущения. Дуновение ветра на бледном лице и пустота внутри.

— Ты готова выйти замуж? Братья Бонифации изъявили желание побывать на твоей свадьбе. Это великолепный шанс без особой крови убить их на празднике. Я знал, что старший брат захочет побывать на твоей свадьбе. Вероятнее всего с каким-то трюком, так что надо быть во все оружии. Не ведись на провокации и старайся не останавливаться рядом с ним. Мужчина может бесконечно пробовать женщин, менять одну на другую, но после жарких ночей их лица непременно стираются из памяти. Но женщина, которая его бросила, подставила и сбежала с другим навечно врежется в его мысли и будет терзать.

На моих губах проявилась горькая, ядовитая усмешка, которая была прикрытием от моей боли, но никто не видел моего лица и глаз, поскольку они закрыты повязкой, чтобы не пугать людей моим расфокусированным слепым взглядом.

— Ты вновь используешь меня, как приманку для Артура? Он использовал меня для поимки тебя. А ты использовал меня для поимки его?

Я медленно развернулась, встав спиной к подоконнику, а к отцу передом. Тем самым дала увидеть свою сумасшедшую улыбку. Ирония судьбы — быть живым пушечным мясом для людей. Когда вся радость прошла, я прекратила щериться и молвила:

— Так тому и быть. Если Бонифаций будет столь глуп и наведается на мой праздник, что ж, его жизнь будет коротка, но я буду милостива и позволю похоронить его со всеми почестями! Жаль только, что его жена и ребенок рано лишатся мужа и отца!

Родитель засмеялся столь знакомым добрым смехом, таким как в детстве, когда радовался моим успехам, первым прыжкам с дерева или неумелым гребкам в озере. И от этих воспоминаний кольнуло в грудь. Болью отчетливо кольнуло. До слез. Но хорошо — повязка скрывала мою слабость.

— Мне нравится твой настрой. Моя дочь…

Что!? Что!? Это забавное слово "дочь" настолько легко вырвалось из его лживых, мерзких уст? Отец не понял, почему я прикрыла рот ладонью и мои плечи начали странно подрагивать. Да, потому что грудь рвало от безудержного смеха!

— Какая я тебе дочь? — сквозь смех и странную истерику смогла вымолвить. — Не! — погрозила указательным пальцем, как глупому дураку.

— Я или ты кто-то из нас умер в тот день, когда ты, решив осуществить переворот, позволил устроить резню в собственном оазисе. Сам сбежал, а меня оставил Артуру! Поздравляю, ты теперь шейх, правда, на очень маленькой земле, которую почти полностью истребили!

— Как ты смеешь, дрянь неблагодарная!? — я инстинктивно сжалась, уже физически ощутив ветер от резких движений отца. Уже знала, что он занес руку, слышала шорох его одежды и скрип обуви по полу. Знала, что вскоре получу мощный удар, но инстинктивно прикрыла лицо ладонями.

— Только попробуй меня еще раз ударить! — пригрозила, медленно убирая руки от лица. — Или я скажу Рафаэлю.

Отец напоследок фыркнул и унесся прочь.

Незнакомка

POV Лиля

После разговора с отцом, находясь в ошеломленном состоянии, я пустилась по коридорам дворца. Иногда врезалась в стены, но мне было чихать на ушибы или стесанные ладони, которыми ощупывала прохладный камень, чтобы совсем уж жестко не удариться лбом и не нанести телу серьезную травму.