– Очень высокохудожественно, – усмехнулась она, но внезапно ее внимание привлек шум за закрывшейся дверью читального зала. Она дернула дверь на себя.

– Это невозможно!!! – рыдала дама с высокой прической, закрыв лицо ладонями.

– Что случилось? – испуганно поинтересовалась подошедшая Мати.

Майя Цзиньсуновна, капая в стакан с водой валерьянку, мотнула головой на окно. Оказалось, резко хлопнувшая оконная рама толкнула другой выставочный стенд, на котором были представлены глянцевые журналы. Скользкие журналы, жалобно шелестя страницами, соскользнули вниз все до единого и до смерти напугали заведующую читальным залом, что сидела чуть поодаль.

Женя только что заметила, что часть сотрудников библиотеки, глядя на рухнувшую выставку, усиленно давит себе на глаза – вот-вот выдавят! Женя решительно направилась к Земскову.

– Выдайте мне, пожалуйста, «Воспоминания» Цельникер Юдифи Львовны, – попросила она громко.

Заведующий вздрогнул от неожиданности и послушно направился к столу с формулярами.

– Влад, нам нужно это прекратить, – тихо сказала ему Женя. – Ваш контингент на грани нервного срыва.

– Я вижу, – так же тихо откликнулся тот, вытаскивая Женин формуляр. – Как ты это-то сделала?

– Никак я этого не делала! – возмутилась Женя. – Это просто ветер. Я так и не нашла способ скинуть книги с полки незаметно.

– Да, беда, – протянул Земсков и почесал в затылке. – Перестарались мы…

– Еще как…

Матильда топталась поодаль. Когда Земсков пошел за книгой, Женя оглянулась на нее. Та стояла рядом со своей начальницей и гладила по плечу заведующую читальным залом. Женя вдруг признала в плаксе свою соседку справа на «Литературной порке».

– Я удвою твою ставку, – драматическим шепотом возвестил заведующий. Он вернулся с заказанной Женей книгой и бросил взгляд на Мати. – Только отвлеки ее. Пусть она больше не плачет, хорошо?

– Хорошо, – согласилась Женя. Как она и предполагала, расставание влетит Земскову в копеечку. – Я ее домой заберу?

– Что? Кого домой заберешь? – не понял Земсков.

– Книгу, книгу я домой заберу? – нетерпеливо сказала Женя.

– А? Да, забирай…

Женя засунула «Воспоминания» в свой рюкзак. Немного пришедшая в себя заведующая читальным залом наблюдала за ней так, будто Женя ее обворовывала.

– А вы сотрите как-нибудь невзначай с контактов потолочных ламп на третьем этаже масло для губ, – сказала Женя Земскову, – а со штырьков всех штепселей – бесцветный лак для ногтей. И все снова заработает.

Земсков посмотрел на нее ошеломленно.

– Неужели все так просто?

– Проще некуда. Всегда все проще некуда.

Тем временем Анастасия Емельяновна зачем-то взобралась на сцену и громко откашлялась, привлекая к себе внимание.

– Матильда, – позвала она, – можно вас на минуту? Поднимитесь, пожалуйста, сюда, ко мне.

Мати растерянно посмотрела на начальницу, на коллег, бросила взгляд на Женю. Женя пожала плечами. Майя Цзиньсуновна легонько подтолкнула Мати в спину.

– Скорее же, идите сюда, на сцену, скорее!

Матильда медленно поднялась по ступенькам, встала рядом с Емельяновной, лицом к коллегам.

– Простите нас, Матильдочка! – вдруг, влажно кашлянув, сказала Анастасия Емельяновна. – Очевидно, что мы были слишком грубы с вами на прошедшем мероприятии и, видимо, поэтому мы имеем все эти… неприятности.

Матильда открыла было рот, но начальница не дала ей вставить и слова.

– Вам не стоит плакать, – увещевала ее Емельяновна, вытирая своим платком ее лицо. На платке остался весь Матильдин макияж. – Мы сейчас все испуганы. Всем нам нелегко.

Остальные дамы энергично закивали, и кто-то даже поддакнул. Заведующая читальным залом молитвенно сложила руки у груди, а брови – домиком, и даже подалась вперед – так хотела заслужить прощение Матильды.

– Я не сержусь… – начала было Мати.

– Я уверена, что вы нас простите, ведь…

Так же, как и тогда, на «Литературной порке», они не собирались слушать ее ответы. Емельяновна продолжила аргументировать, сотрудницы продолжили поддакивать – они опять разговаривали сами с собой. Женя бросила слушать, оглянулась по сторонам и заметила начальницу отдела иностранной литературы рядом со своим левым локтем. Она стояла, скрестив руки на груди, и в задумчивости мерно постукивала себя карандашом по щеке.

– Может, это и правда Третья Жена? – сказала Майя Цзиньсуновна. – Может, мы ее и правда разозлили?

– Уверяю вас, она жива, – сказала Женя и улыбнулась, глядя ей прямо в лицо.

Майя Цзиньсуновна ответила ей таким же острым внимательным взглядом и, вдоволь насмотревшись, улыбнулась краешком губ.

– Владислав Вячеславович, ничего, если Матильда на несколько дней уйдет в оплачиваемый отпуск? – спросила со сцены Анастасия Емельяновна.

– Я думаю, это будет разумно, – тихо ответил заведующий из зала. Матильда на него не смотрела.