Даже если на данный момент инвесторы готовы нести такие издержки, это только вопрос времени, когда они осознают, что причина их регулярного отставания от доходности фондового рынка в том, что они держат обычные индексные фонды по чрезмерно высокой цене. «Если что-то выглядит как утка, плавает как утка и крякает как утка, то это, скорее всего, утка и есть». Но утка, если хотите, лишенная всех преимуществ широко диверсифицированного, долгосрочного, дешевого, эффективного с точки зрения налогообложения индексного фонда, парадигма которого была разработана почти три десятилетия назад. Поэтому я ожидаю, что оригинальная парадигма пассивного индексного инвестирования будет все больше укореняться в сфере традиционных взаимных фондов в грядущие годы.

Что касается противоположной тенденции – превращения пассивного индексного инвестирования в активное управление, то я считаю, что у нее ограниченные перспективы. Да, принцип «сидеть сложа руки» является оптимальной выигрышной стратегией, однако нежелание инвесторов это делать и необходимость для финансовых посредников оправдывать свое существование означают, что активная торговля ETF не исчезнет в ближайшее время. Более того, появление маржинальных (левереджированных) ETF, валютных ETF, товарных ETF и активно управляемых ETF предполагает, что пик еще не был достигнут. Но даже если инвесторы, движимые эмоциями, продолжат еще какое-то время плясать под дудку ETF, они не будут игнорировать собственные экономические интересы вечно.

Эта идея начинает все чаще высказываться публично. Возможно, в моих устах она звучит чересчур радикально. Но даже консервативная Wall Street Journal присоединяется к общему хору:

Захотят ли вкладчики фондов и дальше нести колоссальные издержки, сопряженные с неэффективной, непродуктивной стратегией выбора акций, которой следуют тысячи различных фондов, специализирующихся на всевозможных «инвестиционных» стилях, экономических секторах или региональных подгруппах, которые только может выдумать какой-нибудь идиот-маркетолог? Маловероятно. Мы стоим на пороге великой встряски, и одним из ее открытий будет то, что «правильному» выбору акций, секторов и фондов придается неоправданно большое значение в головоломке высокой доходности, и контроль издержек – вот единственное, что определяет инвестиционный успех или неудачу[223].

Для тех активно торгующих инвесторов и активных менеджеров, которые используют новые индексные фонды, отличающиеся не только по степени, но и по существу от оригинального индексного фонда, созданного почти 30 лет назад, я не прогнозирую благоприятных долгосрочных результатов. Задача любой инвестиционной стратегии состоит в том, чтобы обеспечить инвесторам справедливую долю доходности рынка. Некоторые инвестиционные программы, созданные в первую очередь ради достижения маркетинговых целей управляющих фондов, могут показывать хорошие результаты на краткосрочных промежутках. Но они терпят неудачу с долгосрочным построением благосостояния клиентов, и я предполагаю, что рано или поздно такие программы исчезнут со сцены.

Свинец в золото?

Поэтому вы можете считать меня фундаменталистом индексного инвестирования, твердо убежденным в том, что оригинальная модель индексного фонда даже много лет спустя остается Золотым стандартом для инвесторов. И любая другая стратегия – активное управление, вложение в сектора или сегменты рынка, трейдинг и т. д. – вносит в чистое золото индексного инвестирования нежелательные примеси. Подобно средневековым алхимикам, тщетно искавшим способы превратить свинец в золото, сегодняшние финансовые посредники пытаются делать то же самое на финансовых рынках. Я не отрицаю, что некоторым это удается. Но, несмотря на все мои усилия, я до сих пор не сумел разработать какую-либо методологию (помимо метода относительных издержек!), которая позволила бы заранее выявлять выигрышные стратегии или выигрышные фонды и прогнозировать, как долго эти стратегии будут оставаться выигрышными и как долго будут управлять фондами портфельные менеджеры, обеспечившие такие превосходные результаты.

Я считаю, что те, кто верит в свою способность превращать свинец в золото на финансовых рынках, обязаны предоставлять инвестирующей публике не только статистические данные, но и интеллектуальное обоснование своей стратегии, а также информацию о том, как долго данный инвестиционный менеджер будет управлять данным фондом. При отсутствии такого раскрытия информации активный менеджмент будет и дальше тайно сближаться с пассивным индексным инвестированием, а пассивное индексное инвестирование вряд ли вернется к своим историческим корням.

Часть V

Предпринимательство и инновации

Я очень много размышлял, проводил немало исследований и писал на темы предпринимательства и инноваций, которым посвящены следующие четыре главы. Эти темы тесно переплетаются с другими моими излюбленными сюжетами об идеализме и капитализме. Я полностью согласен с Йозефом Шумпетером, утверждавшим, что предпринимательство является движущей силой экономического роста. Но в то время как я приветствую предпринимательство, которое обеспечивает доступ ко все лучшим товарам и услугам для все большего числа наших граждан, более эффективно и по более низким ценам и повышает благосостояние всего нашего общества, я против такого предпринимательства, которое связано с финансовым грабежом, мошенничеством и спекуляциями и в конечном итоге разрушает общественное благосостояние.

В 21-й главе я противопоставляю ориентированные на общественную пользу предпринимательские ценности XVIII в., о которых так замечательно сказал Бенджамин Франклин, и сегодняшние в значительной мере эгоцентристские ценности. Хотя я не хочу возводить их в ранг эталона, я излагаю те мотивы, которые в свое время привели к созданию Vanguard и которые явно прослеживались в идеалистическом уклоне моей дипломной работы в Принстонском университете. Я также обращаю внимание (надеюсь, с должной скромностью) на удивительное сходство между моими ценностями и ценностями Бенджамина Франклина. В заключение 21-й главы я провожу параллели между моими принципами накопления и создания богатства и теми принципами, которые были сформулированы Франклином много лет назад.