В инвестиционной Америке

• Поскольку наше общество собственников почти исчезло (если в 1950 г. индивидуальные инвесторы напрямую держали 92 % всех акций, то сегодня – всего 30 %), контроль над компаниями перешел в руки гигантских финансовых институтов, чья доля, соответственно, выросла с 8 % до 70 %. Но эти агенты, осажденные многочисленными конфликтами интересов и имеющие собственные повестки дня, плохо представляют интересы своих принципалов.

• Отчасти это происходит вследствие того, что институциональное инвестирование перешло от менталитета владения акциями (в первые 15 лет моей работы в этой отрасли средний период держания составлял шесть лет) к менталитету аренды акций (сегодня средний период держания составляет один год, а то и меньше). Если собственники должны соблюдать свои права и обязанности и требовать ответственного корпоративного управления, то арендаторов это едва ли волнует.

• Наши профессиональные аналитики по ценным бумагам стали придавать все больше значения иллюзии – сиюминутной точности цен акций – и все больше игнорировать реальность, то, что действительно имеет значение – не столь точную, но фундаментально-долговечную внутреннюю стоимость компаний. Воспользовавшись замечательными словами Оскара Уайльда о циниках, скажу, что наши управляющие активами «знают цену всему и не ценят ничего».

В Америке взаимных фондов

• Некогда благородное дело управления активами представляло собой профессию с элементами бизнеса; сегодня оно превратилось в бизнес с элементами профессии. Если раньше нашей путеводной звездой было служение нашим клиентам, то теперь у нас новый ориентир – продажи. В результате мы перестали быть управляющими компаниями и в значительной степени превратились в маркетинговые фирмы, где тон задают продажи, а наши инвесторы платят огромную цену.

• На протяжении последних двух десятилетий доходность среднего фонда акций отставала от доходности индекса S&P500 примерно на три процентных пункта в год, 10 % по сравнению с 13 %, главным образом из-за расходов. В свою очередь, из-за неправильного выбора времени и фонда доходность его среднего инвестора была меньше еще на три процентных пункта. Результат: в период великого бычьего рынка средний инвестор заработал всего 27 % рыночной доходности. Безусловно, как предупреждал г-н Баффетт, главными врагами инвестора в акции являются расходы и эмоции.

• Когда я пришел в эту отрасль много лет назад, почти 100 % компаний, управляющих взаимными фондами, были относительно небольшими, профессионально управляемыми частными фирмами. С тех пор они претерпели патологическую мутацию. Сегодня 41 из 50 крупнейших управляющих компаний является публичной, 35 из них принадлежат гигантским американским и международным финансовым конгломератам. Совершенно очевидно, что они занимаются этим бизнесом, чтобы заработать хорошую доходность на свой, а не на ваш капитал (капитал инвесторов фондов). Запомните: чем больше забирают менеджеры, тем меньше получают инвесторы.

И в заключение

Пожалуйста, не приходите в ужас от этого впечатляющего перечня изъянов, которыми страдает сегодняшняя, испорченная, версия капитализма. В наших силах их исправить. Наша страна идет, пусть спотыкаясь, к тому, чтобы вернуть систему к ее традиционным корням – доверять и быть достойными доверия. Наше общество собственников исчезло без следа. Наши агенты перестали служить своим принципалам, потому что руководители компаний и управляющие фондами начали ставить личные интересы выше интересов своих собственников и бенефициаров. Пришла пора начать новую жизнь и построить новое, основанное на фидуциарных отношениях общество, где нашим девизом станет служение. В моей книге «Битва за душу капитализма» я предлагаю направления важных реформ, которые позволят ускорить такую трансформацию.

Чтобы мы преуспели в этом начинании, все инвесторы – индивидуальные и институциональные, крупные и мелкие – должны научиться отличать, что в инвестировании является реальностью, а что – иллюзией. Мы должны понять природу традиционного капитализма; мудрость долгосрочных вложений и безрассудство краткосрочных спекуляций; созидательную силу сложного процента при накоплении доходности и разрушительную силу накапливаемых расходов; а также незыблемые правила простой арифметики. Если все зависит от нас, выделите время, обдумайте вышесказанное и наконец-то признайте эти очевидные истины.

Часть II

Провал капитализма

После эпохи вопиющих финансовых спекуляций, краха фондового рынка и глубокой экономической рецессии 2007–2009 гг. даже самые убежденные и влиятельные приверженцы идеи о способности свободных рынков к саморегуляции были вынуждены признать, что капитализм в современной его форме подвел наше общество. Сам Алан Гринспен, бывший председатель Федеральной резервной системы, сделал ошеломительное заявление, что он обнаружил «пороки у модели, которую считал критической функциональной структурой, определяющей, как функционирует мир». Не менее удивительные признания находим в вышедшей в 2009 г. книге уважаемого федерального судьи Ричарда Познера, лидера «Чикагской школы» либеральной экономики (laissez-faire). Позиция Познера становится ясной уже из названия книги: «Провал капитализма» (A Failure of Capitalism).

Вторая часть этой книги начинается с поиска ответа на вопрос: «Почему корпоративная Америка пошла не тем путем?» В 2003 г. я прочитал эту лекцию на Форуме представителей пресвитерианской церкви в г. Брайн-Мавр, Пенсильвания, и один из слушателей сделал на стене следующие рукописные заметки: «мания на фондовом рынке… империи генеральных директоров… несостоятельность наших (корпоративных) стражей… переход финансовых институтов от владения акциями к торговле акциями…» Оказалось, что взрыв пузыря на фондовом рынке, о котором я говорил в своей лекции, пять лет спустя эхом отзовется во взрыве пузыря на рынке недвижимости, который приведет к обвалу на фондовом рынке и самой глубокой рецессии в экономике США со времен Великой депрессии. Хотя я с запозданием обратил внимание на ипотечный кавардак, он был прямым следствием тех финансовых манипуляций в корпоративной Америке, которые я описал в конце 6-й главы.