— А как ты нашла меня в том подвале? — этот вопрос пришел мне в голову только сейчас. — На мне есть какой-то «жучок»? Подслушивающее устройство?

— Нет, никакой техники на тебе нет. Но есть метка — я оставила ее, когда общалась с тобой в саду.

— Что еще за метка? — насторожился я.

— Энергетический датчик, который передавал мне информацию о твоем состоянии. Как только я почувствовала, что твои показатели убыстрились — понял, что ты в опасности. Поэтому немедленно выехала на помощь.

— Спасибо, конечно, что вызволили меня оттуда. Но наличие на мне каких-то энергетических датчиков меня напрягает.

— Не переживай! — улыбнулась Харуко и подошла ко мне. Мягко прикоснувшись к моей руке, сказала: — Все, я его убрала.

— Так просто?

— Это одна из граней моего Дара. Так что не переживай.

Я и не знал что сказать. А вот Харуко напротив, после того, как раскрыла истинные свои намерения, хотела задать мне множество вопросов. Но задал самый главный:

— Как ты смог остановить прорыв?

— С помощью Дара, — после паузы ответил я. — Но только это временная мера, Архитектор по-прежнему жив. И по-прежнему хочет вырваться сюда, в наш мир.

Харуко напряженно молчала, переваривая услышанное. Потом спросила:

— Ты убил носителя?

— Нет. Я поглотил Архитектора.

От этих слов девушка округлила глаза. На ее азиатском лице это выглядело мило, что я невольно улыбнулся.

— Поглотил?!

— Да. С помощью Дара.

Харуко долго молчала.

— Это временная мера, — продолжил я. — Нужно срочно придумать, как остановить его, а лучше убить. Госпожа Смит — глава Школы, — смогла создать печать, которую наложила на чужака, но печать не вечна. Трещины уже ползут по ней. Осталось совсем мало времени.

— Если он вырвется... — договорить Харуко не смогла — поняла все сразу.

— Верно, — кивнул я. — Тогда я умру. Но и это не самое страшное. Планы Архитектора на это мир весьма просты — он хочет его уничтожить. Так что цель его остановить у нас у всех одна.

— Не только остановить, — тихо ответила Харуко. — Но и не дать ему убить тебя.

Это было приятно слышать.

— А те, кто схватил тебя сегодня — там ведь был тот самый человек, кажется, его представили нам в императорском дворце как Распутина, — зачем они это сделали?

— Хотели поглазеть на иномирную сущность, — в шутку ответил я.

— Им тоже известно про Архитектора?!

— Иногда мне кажется, что про Архитектора уже знают все в это мире, — грустно улыбнулся я. — Да, Распутин знает про Архитектора. И хочет завладеть его силой.

— Безумец! — выдохнула Харуко.

— Именно так, — согласился я. — И как любому безумцу ему будет сложно что-то втолковать.

— Он очень силен, — задумчиво произнесла Харуко.

— И опасен.

— Александр, мы теперь вместе работаем?

— Если все рассказанное тобой правда, то да. Наши цели едины.

— Отлично. Жаль, конечно, что у нас нет пока методов остановить навечно Архитектора, но объединенные силы гораздо лучше, чем порознь. Александр, есть ли возможность встретиться нам с госпожой Смит? У нас есть статистические данные — очень большой объем, — все, что известно про Архитектора и прорывы. Есть исследования. Если бы она смогла посмотреть их, то, возможно, это как-то помогли разработать общую тактику.

Я задумался.

— Думаю, это вполне возможно. Можно попробовать организовать эту встречу завтра.

— Отлично!

Девушка улыбнулась, а потом глянула на меня. В этом взгляде проскочила искра игривости.

— Так значит у нас в запасе целый вечер?

— Именно так, — ответил я, ставя пустой стакан на стол.

И подошел к девушке.

Она не возражала.

Сотни, а может даже и тысячи девушек, с которым мне посчастливилось провести жаркие ночи, научили меня многому. Частые поездки на Красный Амстердам дали такое мастерство общения со слабым полом, что можно писать целые научные трактаты.

Но сегодня Харуко зачеркнула весь мой опыт, подарив мне такую ночь, о которой я буду вспоминать на смертном одре.

Она была яростной тигрице и мягким котенком одновременно. Она вспыхивала, словно пламя и двигалась медленно, словно речка, в тенистом гроте. Ее язык... Боги, что же он вытворял!

Харуко приблизилась ко мне, и я почувствовал аромат ее кожи — не духов, не одежды, не крема, — именно кожи. Ни с чем несравнимый, пьянящий, неуловимый. Молодое тело просило обуздать его, и я не стал ему отказывать.