— Верно, — кивнула Эдель, — наша «Вуаль теней» — это как врождённое заклинание. Мы просто знаем, как её применять. Это как пошевелить ушами, — для иллюстрации эльфийка слегка покачала своими длинными ушками, — людям не объяснить, как это делается, но все эльфы и кшарианцы просто умеют.

— Но такие врождённые способности — редкость даже среди редких, — продолжила Нэроко. — Большинство никак не проявляются, и их не обнаружить, если не знать, в чём они выражены.

— Хорошо, но что они вообще такое? Как они… ну… — делаю неопределённый жест кистью, не в силах подобрать нужные слова, — появляются?

— Сложно сказать, — повела правым ушком чародейка с сиреневыми волосами. — Считается, что врождённые способности — это свойство души, но бывает, что их можно унаследовать и от родителей. Наверняка там всё довольно сложно и простыми словами не объяснить, даже если кто-то и разобрался.

— Но если толком неизвестно, что это, как же жрецы их определяют?

— Спрашивают своего Бога, — моргнула нэка, чей взгляд приобрёл нотки недоумения. В том смысле, что и так явно спрашивал прописные истины, но тут уж вообще какую-то насквозь очевидную глупость. — Тот откликается на молитву, смотрит на ребёнка и сообщает своему служителю, какие таланты в том увидел.

— И он видит вообще всё?

— Конечно, это же Бог. Как он может не увидеть, к чему лежит душа у смертного и что ему передалось от предков? Какой-нибудь архимаг, может быть, и способен закрыться, но архимаги и не просят о таких услугах. Да и смертными они уже не очень являются… — произнесла последнее предложение на полтона ниже нэка.

— То есть, получается, все эти названия, вроде «Вуали теней» и «Улучшенной проникающей способности заклинаний», это прям боги придумали?

— Если ты спрашиваешь, существует ли какой-то чёткий список всех врождённых способностей, то нет, — не отводя от меня глаз, покачала хвостиком Нэроко. — Конечно, за столько веков возникло множество устоявшихся названий, но не думаю, что их придумали именно Боги или кто-то специально за ними следит. Как правило, священник просто называет то название, которое сам слышал, или даёт наиболее короткую формулировку, что объясняла бы увиденную предрасположенность, поэтому одни и те же вещи могут называться в разных местах немного иначе. Главное в таких названиях — передать смысл. Ну и красивое название, конечно, приятнее, чем косноязычное, — котодевочка покосилась на тёмных эльфиек.

— Хорошо, допустим, про редкие способности я понял, но что из себя представляют обычные, и в чём между ними разница?

— Главная разница в том, что редкие способности — это всегда что-то магическое или напрямую связанное с магией. Повышенное восприятие магии, например, или устойчивость к ядам, позволяющая игнорировать укусы смертельно опасных змей, ещё воины очень ценят способность «Живучесть», благодаря которой раны зарастают раза в два быстрее обычного и не оставляя после себя последствий. А обычные способности — это что-то тривиальное, мало влияющее на жизнь, вроде таланта к шитью или усидчивости при работе, даже талант мечника считается обычной способностью, хотя он полезен и при попытке наняться может упоминаться. Правда, на самом деле он есть у довольно многих — любой Железный воин наверняка имеет его или какой-то аналог на другой вид оружия, без этого выше посредственного бойца просто не подняться, поэтому Медному ещё можно о нём упоминать, но Железному и выше такое не к лицу.

— И способность всегда одна?

— Нет, — качнула головой Нэроко. — Как правило, любой обладает хотя бы парой обычных способностей, но они редко на что-то влияют. Крестьянину, например, никак не пригодится талант к счёту, а рыцарю — лёгкая рука при пересадке цветов, поэтому на них мало обращают внимания. Делать что-то имеет смысл, только если врождённая способность относится к редким, и то не каждая из них может серьёзно повлиять на успех в жизни, даже если начать развиваться в том направлении, где она полезна. Моя «Улучшенная проникающая способность заклинаний» полезна для боевого мага, но она не даёт мне никаких преимуществ в плане скорости магического развития. Мои заклинания просто чуточку лучше преодолевают природное сопротивление цели, и всё. Само по себе это хорошо, но любой опытный маг может получить почти такой же по эффекту навык правильными тренировками.

— Теперь я должен попросить объяснить про навыки… — мне уже становилось стыдно от своего плавания в реалиях мира, где живу…

— Навыки получаются тренировками, — ничуть не изменилась в лице и тоне Нэроко, но хвостик у неё махнул в некоем выразительном жесте. — Если с врождённой способностью ты просто рождаешься, то навык нужно в себе развивать. Это как… — котодевочка на мгновение задумалась, поднимая глаза к крыше нашего фургона. — Ну, вот кто-то рождается с талантом красиво писать — у него это получается само собой, не задумываясь, инстинктивно, а кому-то нужно долго учиться, очень много практиковаться и изводить себя до боли в кисти. В конечном итоге и тот, и другой могут писать одинаково красиво, но у первого будет талант, а у второго навык.

— Но обладание определёнными талантами явно очень полезно для овладения некоторыми навыками? — не столько спросил, сколько попросил подтвердить я.

— Конечно, — кивнула Нэроко. — Особенно такими, как у этих двух, — теперь кивок достался Адель и Эдель.

— Это потому, что он активный? — тоже повернувшись к ним, выдаю первый пришедший в голову вариант.

— Да, так можно сказать, — подтвердила Эдель. — Обычно воину, чтобы почувствовать свою ману и что-то научиться с ней делать, надо из кожи вон вылезти на тренировках…

— Но когда ты уже умеешь делать даже один приём, этап «почувствовать» отменяется, — без паузы продолжила за ней Адель.

— Это не значит, что нам проще осваивать новые навыки на мане, чем другим…

— Но лет десять начальной подготовки мы сократили.

— И направили их на другое…

— На изучение нового…

— Того, что делают все, став ветеранами…

— Но мы начали это делать ещё детьми…

— Поэтому мы круче! — хором закончили близняшки с гордостью в тоне.

— Надменные Ифрайн, — мрачно щурясь на сестёр, заворчала Нэроко, — не говорите такого при Вайтлиане.