Где-то на подъезде к Екатеринбургу это случилось. Наш паровоз загудел, предвещая скорое прибытие на очередную станцию. Приват-доцент зачем-то полез к своему саквояжу, лежащему с багажом прочих пассажиров в специальном отсеке под его откидной полкой. Только, покопавшись для вида в своем саквояже, ухватился он вовсе не за него, а за солдатский сидор, стоящий там же.

— Никому не двигаться! — Непривычно, словно сталью лязгнул, его враз построжевший голос. — В знак того, что он нисколько не шутит, в правой руке медицинского наставника, остававшейся свободной от поклажи, тускло сверкнул воронением пистолет. Знакомая вещица! Люгер, или по другому Парабеллум LР08, артиллерийская версия. Когда-то у нашего ротного такой же был.

— Доцент, ты же понимаешь, что если ты заберешь мой груз, далеко тебе не уйти! — Седой, поднявший руки перед грудью ладонями вперед, напрасно сотрясал своими словами воздух, глядя, как его котомка начинает удаляться за дверь из нашего купе.

Бах! Выстрел прозвучал неожиданно громко. Очевидно, похититель, взвесив все за и против, решил избавиться от самого заинтересованного в его поимке свидетеля.

— Повторяю! Никому не двигаться! — Ствол пистолета смотрел прямо в лоб дернувшемуся было к оружию военному.

Седой, откинутый пулей, попавшей в его грудь, хрипел, лежа наискосок, на своей нижней полке. Я, между тем оставался как бы несколько в стороне от основного внимания основных участников. Хм. Вмешаться или нет? Достать шарик из своего Личного Кармана — дело буквально одного мгновения. На беззвучный полет сего метательного предмета доцент, оказавшийся разбойником, точно не успеет среагировать. Но вот что воспоследует вслед за этим?

Прежде всего, милиция после такого меня явно попытается задержать. А у меня с собой ценностей не на одну сотню, а может и тысячу червонцев. Значит, никакого героизма, сидим и не рыпаемся. Это не мой груз начал продвижение по вагону в сторону тамбура, не мне его и оборонять.

Военный, освобожденный из-под дула пистолета, наконец, рванул ремешок на своей кобуре. Еще несколько секунд и он, с наганом в руке умчался вслед за доцентом. М-да, напрасно доцент его пощадил, доставит полковник ему еще хлопот. Вагон уже полностью остановился, так что похититель с мешком уже мчался где-то по перрону. Ну, пусть побегают. О! И милицейские свистки уже по всему вокзалу раздаются! Хорошо бы, если бы поймали грабителя, тогда ко мне бы внимание точно нестали проявлять.

Блин! Решил ведь не вмешиваться! Но тут, прямо передо мной, человек, того и гляди, готов богу душу отдать. А, судя по всему, он точно такой же курьер, каким недавно выступал и я. Ладно, попытаюсь помочь соратнику по опасному делу, глядишь, на небесах когда-нибудь зачтется.

Спустившисьсо своей верхней полки, наложил на бедолагу заклинание Лечения. Нет, так-то сначала нужно было пулю достать, но это же не труп пока еще, обезболивающего заклинания я не знаю, а тащить пулю из тела на живую — верный способ угробить его от болевого шока. Так что Лечение — как временный способ, унять кровотечение. А с пулей уже пусть специально обученные люди в больнице разбираются. Самое главное, что я им фронт работ вместе с жизнью пациента сохранил.

О! В коридоре сапоги забухали! Идут соколики. И проводник впереди них мчится. Интересно, где он всю дорогу прятался, ни разу его за все время пути, после посадки, не видел.

— В Москве меня встречать должны, — вдруг проговорил раненый, взирая на меня широко распахнутыми глазами. — Мужик будет в кожанке с красным бантом на груди. Ты расскажи ему, как дело было. Он тебя, студент, отблагодарит обязательно.

Больше седой мужик ничего не сказал. В наше купе ввалились люди в милицейской форме, принялись осматривать место преступления. Недолго осматривали, один из них достал из нагрудного кармана пиджака раненого документы, раскрыл их, замерев на мгновение, после чего дернулся к своему старшему, держа раскрытую книжицу на вытянутой руке.

— Сворачиваемся! — Тут же прореагировал этот милицейский чин на предъявленное удостоверение в красной обложке. — Раненого в больничку, Никитин в сопровождение. Глаз с него не спускать до прибытия товарищей из центра. И уже мне: — где тут вещички того комполка, который с вами ехал? Этот товарищ попросил забрать их.

Показал. Надеюсь, ничего не перепутал. От поклажи остальных двух пассажиров ведь тоже могло что-то остаться. Вон, тот же саквояж, он явно профессорский, точнее доцентский.

Вот так в моем распоряжении оказалось целое купе. Полковник то так и не вернулся до отправления поезда. Правда, запашок тут воцарился нехороший, кровью попахивает, а проводник, зараза, что-то не торопится уборкой заниматься, опять запропал, едва люди в форме удалились. Впрочем, мне в этом купе недолго куковать осталось. Следующая остановка уже Екатеринбург. На всякий пожарный там лучше пересяду на другой поезд. Мало ли, московские товарищи, про которых говорил милицейский начальник, внезапно пожелают и со мной по прибытии побеседовать. Нафиг, нафиг! Тем более, что после применения Эльфийской Тропы по пути к Барнаулу, у меня появилось дополнительное время аж в пару дней, не опоздаю на учебу от этакой пересадки по любому.