Прошел день. Из интересного я увидел только наркоманов, ищущих закладку, гопников, избивших какого-то ботана, и парочку, желавшую потрахаться на крыше.

Порадовало, как наши доблестные паладины делают свою работу. Они заметили, как три упыря лупят одного. Постояли в стороне, подождали, пока драка закончится. А потом забрали ботаника в отделение, не тронув гопников. Просто восторг. Напомните, почему они получают больше экзорцистов? Вот и я не знаю.

Прошло еще три дня. Я порядком сгорел, от желания уснуть снова слипались глаза. Разумеется, ночами я не спал, пропустить апостола было бы непростительно. Ночью начался ливень. Романтика. Сидишь мокрый, околевший и жрешь консервы, состоящие наполовину из жира.

Телефон разрядился, да и зачем он мне? Рассказать Мишке, что я жив? Все равно поиски Веры уже прекратили, а слушать уговоры смириться и ждать я не собираюсь.

Через две недели я начал забывать, зачем я сижу на крыше и что хочу увидеть. Просто смотрел вниз, ел консервы, пустыми банками швырялся в голубей. Вы обращали внимание на них? Если к спине приклеить ключик, они будут выглядеть как игрушечные. Рваные движения, мертвый взгляд и совершенно механическое курлыканье.

На четвертой неделе не происходило ничего интересного ровно до ночи четверга. Темноту едва развеивали фонари. Адмиралтейскую улицу пересекла с трудом различимая фигура. Человек озирался по сторонам, явно боясь быть замеченным. Времени было примерно четыре часа утра, кто на тебя пялиться-то будет? Все спят, чудила.

Нерешительно тень подошла к углу моего дома и заглянула в подворотню. Там пусто, сверху я отчетливо ее видел от и до. Фигура отдернула голову обратно и, прижавшись к стене, что-то пробубнила себе под нос.

Минут десять человек боролся с собой, но, собравшись с духом, все же нырнул в подворотню. Подойдя к канализационному люку, он остановился. Айкнул от боли, судя по всему, порезал себе руку, а после из темноты вышел еще один человек. Он не стал шептаться, а, не скрываясь, спросил:

— Чего ты хочешь? — голос прокатился по пустынному переулку.

— Я, я, я... — проситель мямлил, как будто еще не решился на сделку, а после взял себя в руки и громко заявил: — Хочу машину! Мы поедем с Мэри к морю и будем там жить!

Прямо как мы с Верой, тоже хотели к морю... Не став дожидаться завершения сделки, я ломанулся вниз по лестнице. Когда я вышел из подъезда, услышал лишь обрывок разговора:

— Да, я согласен!

— Сделка заключена. На пути домой ты встретишь свою машину.

— И это все?

— А чего ты еще ждал? Загадываешь желание, получаешь то, что попросил.

— С… спасибо!

Мимо меня пробежал парень. Он улыбался, смотря в пустоту, но при этом на лице был страх. Радовался, что все закончилось? Или тому, что сможет побывать на море? Он пробежал вдоль домов и направился к Адмиралтейской улице.

Парень перебегал дорогу, когда его осветил яркий луч. Бах! Грохот разбитого стекла, переломанное тело взмывает в воздух, болтая конечностями, удар о землю! Парень больше не двигается. На пустынной улице его сбил автомобиль.

Охренев от произошедшего, я сорвался с места и побежал в подворотню, чтобы схватить апостола, но ушел я не далеко. Едва я завернул за угол, как наткнулся на урода в балахоне.

— Меня ищешь? — незнакомец откинул капюшон, демонстрируя уродливое лицо, изрезанное шрамами и гноящимися язвенными нарывами.

Когда откинулся капюшон, вслед за отвратительным видом последовал и запах разложения. Инстинктивно я отпрыгнул назад, извлекая нож из инвентаря. Нож я извлек, а вот отпрыгнуть не вышло. Прыжки, знаете ли, не самое простое занятие, когда тебя схватили за глотку и впечатали в стену.

— Шавка Солнцеликого? Думаешь, сможете нам помешать? — голова апостола раскачивалась из стороны в сторону, как будто он был змеей и пытался меня загипнотизировать.

— Где моя жена? — прохрипел я, сжав нож прямым хватом и практически без размаха воткнул его в брюхо апостолу.

— О, как наивно. Думаешь, железяка может мне навредить? Глупое дитя. Ладно. А о какой девке ты говоришь? За месяц их мелькают сотни, всех не упомнить.

— Розовые волосы, просила ребенка, — лицо, покрытое гнойниками, приблизилось ко мне, вдохнув запах.

— Пахнешь страхом. А еще ею. О да, я помню. Ее желание исполнится, она станет матерью. Но не совсем так, как хотела.

— Конечно, пахну, боюсь, что вскрыть тебя от уха до уха будет недостаточным наказанием. — Я усмехнулся, плюнул ему в морду, впрочем, слюна не долетела, повиснув у него на предплечье.— Она мертва, как и тот пацан с тачкой?

— Открой уши, глупец, — подзатыльник прилетел так стремительно, что я едва не отключился от такого удара. — Я же говорю, она СТАНЕТ матерью. Она жива, если это можно назвать жизнью. А парнишка, он хотел машину, но не уточнил контекст, в каком он хочет ее получить. Вот и столкнулся со своей мечтой лоб в лоб. Бойся своих желаний и всегда уточняй детали.