— Нет, ничего не надо, — замотал я головой, ошарашенный неожиданным напором змеехвостого монстра с телами симпатичных близняшек.

— Приятного отдыха, Сергей, — в унисон слились два девичьих голоса.

Воспаривший после их слов над опущенными ладонями ключ вошел в появившуюся прямо в воздухе замочную скважину. И после его поворота, вокруг щелкнувшего замка вдруг обозначились контуры невидимой раньше зеркальной двери. Которая бесшумно начала уходить внутрь, открывая прямо посреди приемной вход в не менее роскошную спальню.

Следуя безмолвному направлению рук застывших в полупоклоне близняшек, я перешагнул порог спальни, и из-под скрывающего кровать кружевного балдахина меня поприветствовал томный девичий вздох.

От ведь! Уже третью неделю тусую в Мираже Хозяина, и до сих пор не привык к царящем здесь удивительным законам. Казалось бы, вот только-только опустил залитое потом лицо на подушку рядом со счастливо улыбающейся милашкой, с которой минутой ранее испытал очередной фейерверк восхитительного оргазма, обнимаю одновременно трепетное, податливое и такое желанное женское тело, восстанавливая силы и готовясь к следующую бурному соитию, и вдруг… Просыпаюсь уже в своем коконе один одинешенек, без шикарной подружки под бочком.

Да как так-то! Даже попрощаться по-людски не дали, манипуляторы чертовы!

А че ты хотел, — хмыкнула в голове, пробудившаяся вместе со мной союзница, — черти — они черти и есть.

— Спасибо, блин, утешила, — проворчал я для разнообразия вслух, отбрасывая заменяющую здесь одеяло шкуру и поднимаясь на ноги.

С другой стороны, утехи твои были зарезервированы только на час. О чем змеюка двухголовая тебя в начале честно предупредила, — продолжила выносить мне мозг Марина, пока я одевался в вернувшуюся одновременно со мной в кокон одежду (в преддверии утренней тренировки, сейчас я натянул на себя только майку и джинсы, без куртки). — И всего-то час в борделе пролетел незаметно…

— Фу какая ты! — фыркнул я, снова усаживаясь на пол и шнуруя поверх джинсов высокие берцы.

А че такого-то? Просто называю вещи своими именами.

— Ну не знаю. Могла бы как-то поделикатней что ли.

Ишь ты, чистоплюй еще выискался. Когда девку там по-всякому наяривал, че-т про деликатность ты ни разу не заморачивался.

— Да, блин, Марина! Какого хрена?!.. Мы ж договаривались!

Ну извини…

Возникшую неловкую паузу прервало стандартное утреннее преображение кокона. В зеркальной вспышке сгинули закругленные багровые стены и заменяющие постель шкуры на полу, и я оказался в знакомом тренажерном зале, вызванный Хозяином на обязательную утреннюю тренировку.

— Приступай! — отовсюду громыхнул вечно недовольный голос Хозяина.

— Может, сегодня обойдемся без медитации? — без особой надежды спросил я у высокого потолка просторного зала.

— Не вынуждай меня применять силу! — последовала ожидаемая реакция.

Как Хозяин применяет силу я узнал еще на первой своей тренировке. Тогда, помнится, мне быстро наскучило долгое сиденье в позе лотоса на резиновом коврике в углу (типа обязательная получасовая медитация), никакого пробуждения каналов КЭП, как обещал Хозяин, я так ни разу и не ощутил, а лишь отчаянно боролся с зевотой, потому решил, не дожидаясь истечения положенного получаса, перебраться из угла на ближайший тренажер, и размять застоявшиеся мышцы. Но стоило мне встать раньше времени и сделать шаг из угла, как я уперся в невидимую преграду, и последовавший тут же из нее удар током превратил разом все мое тело в один ослепительно-яркий источник невыносимой боли. От жуткой боли тогда я практически сразу отключился, а, очнувшись через какое-то время, снова обнаружил себя сидящим в позе лотоса на резиновом коврике. И — что самое обидное! — чертов счетчик моей предыдущей медитации обнулился, из-за чего в тот первый раз мне пришлось провести в углу на коврике, вместо стандартного получаса, почти вдвое больше… С тех пор идти наперекор Хозяину я больше не отваживался ни разу.

И сейчас, тяжко вздохнув, побрел медитировать на злосчастный коврик…

Так-то к залу этому за двадцать дней я уже основательно прикипел, и если сейчас отобрать у меня утренние визиты сюда, пожалуй, я даже начну тосковать по качалке. Ведь, если не брать в расчет начальную получасовую потерю времени на беспонтовую медитацию, дальнейшие занятия на местных тренажерах стабильно приносили мне нехилые ежедневные бонусы в прокачку силы, ловкости и выносливости. Причем, поскольку Мираж Хозяина находился вне локаций теневой параллели, за прокачку здесь я получал вовсе не теневые бонусы к параметрам, а напрямую процентные прибавки непосредственно к самим параметрам. И я реально наблюдал в зеркальном отражении, как буквально после каждой тренировки совершенствуется мое тело. Неказистая и костлявая в первый день появления здесь, сейчас на двадцатый фигура обросла жгутами мышц, и в движениях зеркального двойника появилась даже какая-то грация хищника.

Минуты пустой медитации, как всегда, ползли с наводящей тоску улиточной скоростью. Но я мужественно терпел и честно отбывал номер, сидя в позе лотоса с закрытыми глазами. Хозяин учил стараться в это время мысленно погружаться вглубь себя и пытаться нащупать энергетические каналы — которых, к слову, на Дикой полосе у меня было открыто аж девять штук. Я честно пытался, каждые две-три минуты медитации погружался и нащупывал, но нифига у меня не выходило. И оставалось лишь сожалеть о старой-доброй Дикой полосе, доступ к которой теперь мне был заказан. Как же там все было просто и доступно — ползешь себе под менгирами по каменным занозам в узкой кишке, потеешь, кряхтишь от боли… Зато на выходе насквозь понятная горка плюшек тебя ожидает. Не то, что с этой нифига невнятной медитацией. Сидишь тут, ждешь у моря погоды — у-ууу, бесит, блин!

Первые четверть часа сегодняшней медитации протянулись в штатном режиме: ничего не наблюдаю, нифига не ощущаю. Но в начале второй половины нудного процесса неожиданно случился долгожданный прорыв.

Я даже не сразу понял, что произошло, когда в очередной раз, погрузившись в глубины сознания, попытался вновь чего-то там эдакое нащупать. Глаза у меня были плотно закрыты, но вдруг перед мысленным взором стали из ниоткуда проступать контуры разноцветных веток, которые переплетаясь отдельными частями друг с другом, образовывали через какое-то время некое подобие уродливой человеческой фигуры — моей фигуры… Почему уродливой? Да потому что обозначившиеся наконец-то в виде веток энергетические каналы присутствовали, как выяснилось, пока что далеко не во всех частях тела, от чего энергетический образ фигуры выглядел, как кособокий калека, с огрызком на месте головы, культей вместо левой руки и практически без обеих ног.