Рев и треск пламени, отчаянные звериные вопли обреченных на погибель чудовищ… казавшиеся недавно обыденным шумом, после паузы в абсолютной тишине оглушили девушку.

Но отчаянный герой с копьем продолжал спокойно улыбаться ей, на фоне пробудившейся от спячки стихии.

Он ждал ее ответа.

И глядя на волну пламени, врезающуюся и мгновенно сминающую, как податливый пластилин, непреступные для чудовищ прозрачные щиты, Оксана отчаянной скороговоркой выплюнула в бесстрашное лицо юноши:

— Жертвую! Жертвую! Жерт…

Ослепленная зеркальной вспышкой, девушка через мгновенье потеряла сознание.

Неожиданная скованность во всем теле, которую я испытал по возвращении из рейда, стала неприятным сюрпризом. Но еще больше я изумился, когда распахнувшиеся глаза, вместо ожидаемого зеркального кокона убежища Хаоса, показали вдруг незнакомую комнату с белыми стенами.

Еще через мгновенье выяснилось, что я лежу в кровати под капельницей, а рядом на табурете сидит незнакомец лет тридцати, в сером костюме и наброшенном поверх него белом медицинском халате.

Совокупность полученной при беглом осмотре информации подтолкнула в вполне очевидному выводу: я каким-то непонятным образом оказался в больничной палате.

Заметив мое пробуждение, незнакомец заговорил, и его обращение ко мне стало очередным сюрпризом.

— Оксана Юрьевна, как вы себя чувствуете?

— Ты кто? — прохрипела в ответ женщина, в теле которой, с какого-то перепуга, я вдруг оказался. И зашлась в долгом надсадном кашле.

Ау! Я, вообще-то, здесь тоже есть! — воспользовавшись паузой, попытался докричаться я хоть до кого-то. Увы, лишь мысленно. Потому как оказался запертым в женском теле, без малейшей возможности управления им.

— Семенов Андрей Осипович, капитан ФСБ, — представился мужчина, продемонстрировав извлеченные из внутреннего кармана пиджака корочки.

— Паршиво, — фыркнул девица, отворачиваясь от собеседника.

Фак! Да че, нафиг, тут происходит?! — но мой очередной вопль оказался проигнорирован так же, как и первая фраза. Потому, пришлось запастись терпением, и обратиться в слух, надеясь отыскать разгадку происходящего в разворачивающемся интересном диалоге.

— Что, простите? — нахмурился комитетчик.

— Ну вы в самом начале спросили меня: как дела? Вот я и ответила — паршиво.

— А, в этом смысле?

— А вы что подумали?

— Не важно… Оксана Юрьевна, у меня к вам несколько вопросов по поводу пожара в офисе вашей организации?

Опаньки! Кажется, ситуация начинает проясняться. Похоже, по неопытности (все же в роли Настройщика я сегодня дебютировал в отражении Хаоса), я напутал-таки что-то с положением пальцев в жесте активации. И меня затянуло в одно из тел с потерянной душой… Вот ведь гадство! И как теперь, прикажите, отсюда выбираться?

— Какого пожара? — меж тем ответила капитану девушка.

— Неужели, вы ничего не помните?

— Смутно припоминаю какой-то переполох…

— Переполох? — ухмыльнулся мужчина. — Оксана Юрьевна, вы на руки свои посмотрите.

— А что не так с моими?.. Эй, ё-ёёё! — в область зрения попала приподнятая левая рука (в правой была воткнута игла капельницы, и ее тревожить девушка не решилась), оказавшаяся полностью, вплоть до кончиков пальцев, закутанной бинтами. — Что это? Зачем?

— М-да, похоже у вас действительно провал в памяти. Вероятно, от шока.

— Да что стряслось-то? Вы можете нормально мне объяснить?

— Пожарные вытащили вас из объятого пламенем здания. Просто чудо, что вы остались живы, и не задохнулись угарным газом. Ваше тело серьезно пострадало в огне. Не пугайтесь, врачи меня заверили, что кризис уже миновал, и вашей жизни точно ничего больше не угрожает. Ожоги в больнице обработали и перевязали.

— Но почему я не чувствую боли?

— Вы под обезболивающим.

— А что с остальными? Еще кто-нибудь спасся?

— Вот что, Оксана Юрьевна. Давайте лучше перенесем наш сумбурный разговор на завтра. А сегодня вам нужно отдохнуть. За ночь шок пройдет, и память потихоньку восстановится.

— Вам что, сложно ответить? Кто еще выжил, кроме меня?

— Отдыхайте, Оксана Юрьевна. До завтра.

Капитан встал и вышел из палаты.

Я-то думал, что шоу с уходом комитетчика закончилось. И был ошарашен неожиданным продолжением разговора девушки в пустой палате уже с самой собой.

— Что это было? Как? Почему? — кусая губы, зашипела Оксана в бессильной ярости. — Я ж хотела рассказать ему про захвативших офис чудовищ! Но, вместо этого, понесла какой-то бред, изображая потерявшую память идиотку. Как такое вообще возможно? Голова думает одно, а язык произносит совершенно другое?