— Даже не сомневаюсь, — сказала Мария.

Как только я развернулся, она меня придержала, и потянулась мне к уху.

— Саша, а она не старовата для тебя? — прошептала девушка, кидая выразительный взгляд на Баньши.

Я тоже перевёл на неё глаза, и посмотрел ещё. Ну, вообще-то, выглядела женщина, несмотря на свой возраст и тяжелые условия жизни, очень и очень.

— Да нет, в самом соку. Некоторые любят постарше.

— Саша! — возмутилась Мария.

— Да шучу я, шучу! — сказал я. — Вроде зима на дворе, а у вас у всех какое-то весеннее обострение.

— У «всех» — это у кого? — встала в стойку Мария.

— Ай, забей, — сказал я. — Давайте, пошли. До Иркутска путь не близкий, ещё и повоевать нужно.

Несколько часов на арендованных вертолётах, и вот нас высаживают в пустыне. Отпустив борты, я подождал, пока Шнырька не скажет, что они реально улетели. Правильно сказал Андросов — двухсторонний Разлом — это реально интересная штука. Учитывая, что в ближайшее время, походу, у Империи будет проблема с воздушным транспортом, с полётами над Ближним Востоком, то этот Разлом станет, вообще, на вес золота.

Подозреваю, что в Африканский Разлом я ещё вернусь. Творится здесь что-то странное, и я пока не могу понять, в чём дело. Есть ли в этом что-то от того, что африканский Эпицентр был первым, и он сейчас самый древний? Скорее всего. Но я чувствовал реальную угрозу. Учитывая, как действуют враги Империи, они, в первую очередь, заботятся о собственных интересах. Положить кучу Истов тогда, когда сам Эпицентр вопит, что скоро он всем покажет «Кузькину мать», очень нерационально.

В общем, ещё час по пустыне, и мы нырнули в Разлом, нос к носу столкнувшись с группой бедуинов, которые, увидев нас, тут же подняли арбалеты. Вот только что-то — или чувство самосохранения или здравый смысл, так неожиданно у них появившийся, уберегли их от нажатия на спусковой механизм.

Я на секунду представил, как мы выглядим со стороны, и усмехнулся, глядя на этих полубомжей, которые после их разгрома, видимо, с трудом, но наковыряли какую-то унылую снарягу. А со стороны они видели хорошо вооруженную и уверенную в себе группу Истребителей, часть из которых мгновенно стали переливаться всеми цветами радуги, воплощая энергию в разрушительную силу. Да я бы от вида от одной Хельги и Катерины обосрался!

Вокруг Хельги начала разрастаться маленькая снежная буря. А тёмный туман вокруг Екатерины буквально вопил, что он догонит тебя и выпьет твои разум и душу.

Я поднял руку, и сделал пару шагов вперёд.

— Кто за старшего? — спросил я.

— Сандер-эфенди, это я, — осторожно, из задних рядов, появился мой старый знакомый, и заговорил, немного заикаясь.

— Саид, ты... что ли? — нахмурился я.

— Я-я, Сандер-эфенди.

— Я тебя для чего отпустил? Чтобы ты всем рассказал, что не надо сюда ходить. А ты что сделал?!

— Нет-нет, многоуважаемый Сандер, ты неправильно меня понял! Я сказал своим — никаких убийств благородных Истребителей. Мы на охоту ходим, тварей убиваем, желейки продаём! Еды дети много-много кушать!

— Много-много кушать... — я посмотрел на них, они тащили три несчастные твари. — На два десятка «охотников» что-то маловато.

— Так пусто, великий Сандер, — развёл он руками. — Побил кто-то зверей.

— Кто-то... — я обернулся к своим.

Девчонки улыбнулись.

— Да они тут сумасшедшие какие-то. Мы хотели просто пройти, а они на пути встали.

— Да-да, рассказывай! — подколол Андрей свою сестричку. — Мне им пришлось напомнить, что мы торопимся. Иначе бы они здесь надолго застряли.

Я пожал плечами. Ну, монстры тут не сильные. А прокачка — она всегда прокачка.

Я почесал голову.

— Саид, иди сюда! — махнул я ему рукой.

— Бить будешь? — прищурился абориген.

— Да не ссы, не буду.

Он осторожно подошел, а я достал изрядно похудевший мешочек с желейками. Там оставалось несколько красных и оранжевых. Для меня — мелочи, а для этих оборванцев, похоже, целое состояние.

Я протянул ему мешочек.

— На, купи своему аулу кушать «много-много», — хмыкнул я. — И вот ещё...

Я полез в мешок и достал спутниковый телефон, что дал мне Доброхотов.

— У вас тут электричество есть, чтобы подзарядить его?

— Есть, конечно, у нас все есть! Сделаем всё в лучшем виде! — улыбнулся он, беря в руки телефон, и жадно на него посмотрел.

И взгляд этот нифига мне не понравился.

— Если ты его продашь, я вернусь, найду тебя, и ноги повыдергиваю. Ясно?

— Какой «продашь», Сандер-эфенди?! — удивился он. — Великую честь ты мне оказываешь — быть на связи с великим Воином.