— Я им примерно так и сказал, — рассмеялся я. — И да, логика железная.

Не жалея желеек, мы взлетели, и полетели в сторону усадьбы.

— Ребята пусть летят дальше, а мы возле доброхотовцев присядем, — сказал я, что и было исполнено.

Я вышел из «Буревестника» и подошел к КПП.

— Прохор! — поздоровался я.

Здоровяк, ранее увидев идущий на посадку «Буревестник», уже вышел вперёд.

— Скоро твой царь и бог прилетит лично.

— Да, герцог докладывал, — кивнул он.

— Я чего остановился? Сына ты хорошего воспитал, молодец парень!

— Спасибо, я знаю, — как само собой разумеющееся сказал Прохор.

— Я ему там предложение сделал. И тебе говорю. Если у вашего властелина крышу сорвёт, то, где Галактионовка — вы знаете.

Прохор покачал головой.

— Не будет такого, барон. Никогда не будет. Есть такое слово — верность.

Я не удержался, и многозначительно посмотрел на его отсутствующий глаз, а затем просто покачал головой.

— Ну-ну, твой сын примерно так и ответил.

— В этом я не сомневаюсь, — прокомментировал Прохор.

— Но всё-таки имей это в виду. Подозреваю, что скоро вы улетите к себе. И рано или поздно Алмазный решит возобновить со мной игру. Так вот, я тебе бы не рекомендовал в ней участвовать.

— Это ты мне тоже уже говорил, — грустно улыбнулся Прохор.

— Повторение — мать учения, — я протянул руку. — Ну, бывай! И спасибо, что присмотрели за усадьбой.

— Всегда пожалуйста, — кивнул он.

И мы полетели к дому.

Прошло всего несколько дней, а Императрица разительно поменялась.

Сейчас меня вышла встречать, вместе с Анной, горделивая женщина, державшая спину ровно, а голову высоко. А в её больших красивых глазах бушевал огонь теперь нон-стоп — большая сила, которая в любую минуту могла выплеснуться наружу.

— Ваше Императорское Величество, — кивнул я.

— Здравствуйте, Александр.

Я подошёл к Анне, нежно обнял её и поцеловал.

— Привет, дорогая. Я дома.

— Я вижу, — сказала она, улыбаясь через силу, и пялясь через моё плечо на Императрицу. — Саша, нельзя же при Императрице!

— Что значит «нельзя»? Я не могу поцеловать свою жену? Кстати, — я повернулся к Императрице.

— Как насчет тайны вашего пребывания тут?

Ребят я, правдами-неправдами, оставил рядом с казармой, сказав, что попозже заберу, а Кима отправил найти Призрака, который уже, как обычно, в последнее время где-то на берегу Байкала тренировал Сойку.

— Думаю, что это излишне, — сказала Императрица. — Сейчас прибудет Ольга, и нам нужно возвращаться в столицу. Только нужно понять, как? А почему ты спрашиваешь?

— Да потому что здесь дети известных людей — Андросовых, Долгоруковых и Морозовых. А ещё принцесса Северного Королевства и, подозреваю, они все хорошо знают ва в лицо.

— Андросовы? Катюша или Андрюша? — так мило спросила она, что я засмеялся.

— И Андрюша, и Катюша.

— Вот как? А Андрей здесь что делает?

Я покачал головой. Похоже, Императрица в последнее время не совсем в курсе событий.

— Андросов стал Истребителем, как и его сестра. Княжна Морозова тоже.

— Молодцы какие! Я думаю, что хочу с ними пообщаться. Но пока дождусь дочку и Максимилиана.

— Анюта, солнышко… — внезапно вспомнил я. — К прилёту цесаревны попроси Семёновну блины испечь.

— Блины? — удивилась Императрица.

— Да, я вашу дочку сюда блинами заманил.

Императрица звонко рассмеялась.

— Да она в жизни блины не ела.

— Ну, вот. Может поэтому и заманил. Таких блинов, как у Семёновны, где ещё поешь.

— Подтверждаю, — сказала Императрица. — Может уступишь мне Семёновну?

— Вот ещё, — хмыкнул я. — Да ни за что на свете.

— А если я... — начала она с улыбкой, но сбилась.

— Прикажете? — засмеялся я. — Всё равно не отдам.

— Саша, Семёновна не твоя рабыня, она свободный человек.

— Так и я за это… Авдотья! — окликнул я племяшку Семёновны. — Хочешь в Питер, Императрице прислуживать?

Авдотья ойкнула, и быстро сбежала на кухню к тёте.

Шнырька доложил, что Призрака нашли, и показал, что прямо сейчас он направляется вместе с Сойкой к усадьбе. Такое я пропустить не мог, сказал, что скоро буду, и выскочил наружу.