— Я никогда этого не скрывал, — пожимает плечами душелишенный, который действительно не чувствует долга по спасению Домена Людей.

Может ли он отправиться в Аминдалу и в одиночку перебить всех демонов? Шансы на победу не слишком велики, но они есть. А если взять с собой Гримуары, то скорее всего участие людей даже не потребуется. Но есть риск лишиться ценного союзника или получить травму, которая помешает в будущем. Холодный расчет велит пожертвовать обычными людьми, нежели своей грудью закрывать тех, кто все равно спасибо не скажет.

— Моунцвелю и другим странам нужно научиться встречаться с такой угрозой, так как мы не всегда будем рядом, — заявляет Гнисир, но Дасиилай явно поняла, что это лишь отмазка, незначительный повод не тратить свои силы.

— Жалкое оправдание. Я вот хочу напротив быть на острие любой атаки и не показывать спину врагу.

— Твое желание так или иначе исполнится. Домен Хаоса еще даже не начал продвигаться основными силами. Миллионы демонов готовы ворваться в мир, среди которых есть тысячи высших. На нас точно хватит крови и смертей.

— Ты вообще веришь в победу Домена Людей?

— Нет. И ты тоже. Человечество никогда не было самой сильной расой Розе Доменов. В одиночку мы можем сопротивляться, иногда побеждать, но не более. Двуединство пришло в мир, но так и не бросило в бой высших демонов, так как они были заняты подготовкой к изоляции континентов. Сейчас высшие демоны заняты сотворением Врат, поэтому победа нам показалась легкой.

— Тот демон, с которым я сражалась, явно был высшим, иначе не смог бы изменить форму с птицы на дракона.

— Это лишь указывает на то, что в Аминдале есть как минимум еще один такой же. Если мы нападем прямо сейчас и продавим до критической точки, на нас нападут сразу оба.

— Ты опять играешь со словами. Мы можем победить их по одному. С поддержкой Клогги и Амеллы мы можем справиться до прихода основных сил. Или тут скрыто что-то еще? Что-то, что заставляет тебя сдерживать силы? — Гримуар Драконов не отводит взгляд от собеседника и принюхивается, словно таким образом Ирай может выдать себя. Дасиилай, может, не такая умная, как Мудрая Лисица, но маловероятно, что инстинкт не подскажет ей, где зарыта собака.

— Ну ты и подонок, Гнисир Айтен, — с отвращением произносит девушка. — Ты же специально хочешь наступления критического момента, чтобы силы людей умылись кровью, а Шкатулка Игр поскорее исполнила свою часть сделки. Однозначно она с тем Энедером следит за происходящим и ждет удобного момента. И ты можешь заставить их ускориться, если они хотят увидеть другое развитие событий.

— Я вправе получить оговоренную информацию как можно скорее, — Ираю остается лишь виновато развести руками. Ведь он продолжает топтать тропы этого мира только потому, что имеет незаконченное дело.

— Тогда поговорим так, как ты любишь. Предлагаю сделку. Давай ударим со всей силы по Аминдале. Взамен я помогу тебе один раз без каких-либо оговорок в будущем, когда потребуется разобраться с кем-то из твоих прежних товарищей. Всё честно, и мы оба получим от этого реальную выгоду.

— По рукам, — это действительно заманчивое предложение, так как Дасиилай не доверяет ему по-настоящему. Отказываться было бы глупо, поэтому рукопожатие человека и Гримуара создает новый контракт. Теперь нужно вызвать сюда всю остальную команду и сообщить о новом плане.

Пробуждение на дне холодной ямы — не самое приятное, что может случиться с пожилым человеком. Но на фоне недавних ужасов, это не так уж плохо. Морвин, что был настоятелем храма в Аминдале, сумел бежать из захваченного демонами города в обнимку со священным символом Менасиуса. Око с черной и белой половинкой холодит руки, но старик ни за что не выпустит его.

Никак иначе, чем чудом, Морвин не может назвать спасение из Аминдалы. Божественное око словно показывало, куда нужно идти и когда нужно прятаться. Для старого жреца это является неопровержимым доказательством скорого возрождения богов, о чем мечтал всю жизнь, поэтому не забрасывал богослужения всему пантеону.

Но что делать дальше? Морвин уже сбился со счета, сколько дней бредет через мертвые леса и поля, прижимая к себе драгоценную вещь. Присутствие бога не получается заметить, словно не пришло нужное время. Но странным образом притупляется чувство голода и жажды, и это очень помогает, так как природа вокруг почувствовала на себе силу демонического влияния, поэтому найти что-то съедобное невероятно сложно.

Морвин с трудом выбирается из ямы, в которую упал ночью, а потом словно заснул. Периодически с ним такое происходит после падения Аминдалы. Может заснуть на половине шага, а потом очнуться в другом месте. Уставший разум жреца уже почти не обращает внимание на эти странности, но удивиться все же приходится, когда среди веток показывается край Аминдалы!