Шрифт:
– В Сарнах.
– Сарны? – она пыталась вспомнить, где это, и вопросительно взглянула на Банду.
– Ровенская область... Короче, определили меня в команду санитаров-могильщиков. Мы на вертолете "жмуриков" собирали. И в цинковые ящики запаивали "Груз-200" – слышали небось?
– Конечно.
– Знаете, руки, ноги, кишки... – Банда вдруг вспомнил забрызганный мозгами Витьки Дербенева рукав своей куртки, вытекший глаз, который проносил он под бронежилетом целый день, и содрогнулся по-настоящему, не наигрывая. – Вез водки там было очень уж хреново. Вот мы и снимали напряжение как могли.
– Я понимаю.
– Вот... А когда вернулся, начал пить уже и на гражданке. Из училища попереть меня не смогли – как же, воин-интернационалист, ранение имеет...
– Куда вас ранило?
– А, много куда, – Банда не стал вдаваться в подробности происхождения шрамов на своем теле, но вдруг вспомнил о самом свежем рубце, заработанном в Севастополе совсем недавно, и подумал, что рубашек с коротким рукавом и футболок теперь придется избегать. – Ну, так я и попал на Черниговщину, в ту дыру проклятую.
– Что же вам там не понравилось? – с улыбкой спросила Нелли Кимовна.
– Так там же Чернобыль! Никакого здоровья не стало. Даже бабы неинтересны стали...
– Даже так! – она с еще большим интересом взглянула на парня, и на ее губах заиграла чуть презрительная и очень хитрая улыбка. – И вы оттуда сбежали?
"Красивая, стерва", – невольно отметил про себя Банда и продолжал:
– Ну да, тут тетка жила. Я к ней. Прописался, начал работу искать. То да се. Там пьянки пошли... Короче, выгнала она меня. Участковый прицепился... Короче, вот к вам пришел, может, возьмете меня к себе в больницу.
– Хорошо. Идите к Кварцеву и завтра выходите на работу, – она, казалось, уже потеряла к нему всякий интерес и потянулась к стопке бумаг, лежавших перед ней на столе. – И старайтесь выходить на работу в трезвом виде. Алкоголиков я не терплю.
– Хорошо, Нелли Кимовна. До свидания.
Он вышел, но главврач еще несколько минут смотрела на закрывшуюся за ним дверь. И ее темные красивые глаза под сурово сдвинутыми бровями были слишком серьезными...
– Ну как?
Бобровский уже ожидал Банду в снятой специально для него комнате в тесной коммунальной квартирке в одном из старых одесских кварталов и, увидев на пороге Банду, нетерпеливо бросился ему навстречу.
– Нормально. Завтра на работу.
Банда в изнеможении опустился на незастланную постель и тяжелым взглядом обвел комнату.
– Отлично, – потер руки Бобровский. – Все идет по разработанному плану. Сегодня же доложу начальству о нашем первом удачном шаге.
– Докладывай, – Банда не в силах был даже разделить радость товарища. Ему на самом деле сейчас все на свете было безразлично. Хотелось только пить и спать.
– Банда, да ты чего такой кислый-то, а?
– А пошел ты!.. Сам, небось, гад, столько не пил, только мне подливал, а еще спрашивает!
– Я тоже пил.
– Но не по две-три бутылки ежедневно на протяжении трех суток, наверное?
– Ладно, не злись. Я тут тебе пивка принес.
Сергей извлек из спортивной сумки три бутылки пива и поставил на стол.
– Одну открывай, а две засунь в морозильник – пусть охладятся немного, – Банда даже оживился, увидев вожделенный напиток. – Слушай, а чего в Одессе такое пиво паршивое?
– От воды, наверное. Вкус любого напитка, я где-то читал, определяется в конечном счете качеством воды, которая идет на его изготовление. Даже водка, – разглагольствовал Бобровский, пряча пиво в холодильник, – имеет свой вкус, определяемый исключительно водой. Ярмольник в "L-клубе" все "Урсус" рекламирует. И я ему верю – там используется вода из айсбергов. "Кристалл клеа" – совершенно чистая и безвредная. Я думаю, что водка неплохой в итоге получится... А, кстати, о водке. Может, тебе не пиво надо? Может, мне в гастроном сбегать?
– Иди ты! Меня сейчас, наверное, от одного вида этой гадости вырвало бы.
– Ну расскажи, как все прошло в больнице? За алкоголика приняли?
– Вроде да. Нелли Кимовна настоятельно советовала на работу в нетрезвом виде не появляться.
– Я надеюсь, ты пару раз ослушаешься госпожу начальницу? Тебе теперь придется периодически поддерживать свою репутацию алкоголика! – засмеялся Сергей, и Банда снова отмахнулся от него:
– Помолчал бы уж!
– Ладно, не злись. Пей свое пиво, а я пошел. Надо связаться с начальством...