Особенно меня впечатлило, когда этот червь нырнул в океан, и мы на какое-то время погрузились под воду. В этот момент я почувствовал себя словно на субмарине. Но именно под водой мы пробыли недолго, вряд ли больше получаса, а после поднялись на поверхность.

Когда впереди показались джунгли, промелькнула мысль, что возможно Хенарим даже не пытался сбежать или скрываться. Возможно, он всё это время находился там же, где и явился в этот мир — в двенадцатой Бездне.

Червь выбрался на поверхность и рассекал древесное море так же легко, как и океан позади. Наверное, со стороны это выглядело очень впечатляюще. И очень надеюсь, что эти места давно обезлюдели, и мы случайно ни по кому не прошлись. Думается мне, что сама Тьюрра мало заботится этим вопросом.

Лес закончился внезапно, перед нами открылась огромная зияющая дыра, по сравнению с которой даже червь Тьюрры казался крохотным и незначительным. Да, это точно Двенадцатая Бездна, правда кажется, я несколько недель назад выходил с другой её стороны. Дальше Тьюрра скользнула вниз, значительно увеличив размер и количество ног у своего создания, чтобы облегчить спуск.

Мы устремились во тьму, спускаясь все ниже в Бездну.

— Мы почти достигли цели, — сообщила Тьюрра, на миг возникнув рядом с нами, спустя наверное часа два стремительного спуска.

И внезапно мы достигли дна. Это было удивительно, потому что прежде такого не происходило. Бездна казалась бесконечной, но тут дно скорее всего было создано искусственно. Стены были изломаны и стянуты к центру, где в позе медитации сидел… Хенарим.

Чтобы замедлиться, Тьюрра пошла по спирали, пока не приблизилась к созданной Проклятым Королем платформе. Здесь она раскрыла пасть червя, выпуская нас наружу. Первым вышел я, затем Анэйрис и уже последней была Тьюрра.

Хенарим даже не открыл глаза, продолжая сидеть в той же позе.

— Я думал, вы придете гораздо раньше, — в его голосе звучала насмешка и презрение.

— Тебя не так легко найти, — сказал я.

— Говорите так, словно я прятался, — рассмеялся мужчина и, открыв глаза, поднялся на ноги. — Разве Король может позволить себе играть в прятки?

Он выпрямился и казался даже ещё больше, чем во время первой нашей встречи. Цвет его кожи стал ещё более красным, а над головой сиял алый нимб, словно сделанный из постоянно двигающихся фрагментов.

— Вовсе нет, Ваше Величество, — сказала Анэйрис и присела в реверансе.

— О, дворцовый этикет от Вестника… Что-то новое, — дернул Хенарим щекой. — Обычно вы предпочитаете смотреть на остальных сверху вниз.

Тьюрра тоже продемонстрировала поклон, и мне не оставалось ничего другого, кроме как поступить так же. В конце концов, мы надеемся на его помощь и не желаем превратить его в собственного врага. Пусть из-за него погибли знакомые мне ранкеры и даже я сам, но в тот раз вина лежала целиком и полностью на нас самих. Мы в своем тщеславии сами пришли его убить и в итоге поплатились за это.

— Вижу, что с момента нашей последней встречи ты заметно вырос, — это уже было обращено ко мне. — Уже не зачаток воплощения Хаоса, а уже полноценный Вестник. Удивительно быстрый прогресс, но не скажу, что не доводилось слышать о таком раньше. Хаос находит пути. Всегда.

— Очень мило с его стороны, — все-таки я не смог сдержаться, но едва ли Хенарим оскорбился от такого.

— А ты… разумнее, чем я думала, — с легким удивление высказалась Тьюрра, оглядывая Проклятого Короля новым взглядом исследовательницы.

— Ожидала встретить безумца? — кивнул он. — Да, так и могло быть. Но может сам Хаос хочет, чтобы я сохранял разум?

— Это… интересная мысль, — после небольшой паузы призналась Вестница. — Никогда о таком не думала.

— А стоило бы. Что есть реальность и безумие перед лицом великого Хаоса? Если он желает, чтобы чтобы кто-то вроде меня сохранил разум, то кто я такой, чтобы противиться?

Кажется, Проклятого Короля это все забавляло и он упивался своим текущим положением.

— И все же на некоторые вещи я был раньше не способен. Например сделать страдания бывшей супруги-предательницы вечными, — и с этими словами он указал куда-то рядом с собой. Кусок камня в полу поплыл, оттуда показалось несколько колонн, и вот тут мне стало немного дурно.

Фелия.

И выглядела она просто ужасно, как разобранная на фрагменты кукла, куски которой грубо вплавились в колонны, и между которыми тянулись нити кровеносных сосудов. И при этом Фелия была все еще жива. Шевелила глазами и открывала рот в безмолвном крике.