— Что за…

Я вспомнил как Дезмонд демонстрировал что будет делать, доведись ему защищать дом. Проем в двери перекрыла стальная плита поперек которой легли несколько балок, намертво врастая в стены.

— Надолго не задержит

— Надолго и не надо. Бежим!

Я толкнул Хадса к выходу из подъезда, и подхватив какую-то доску видимо оставшуюся тут от выбитой двери, уложил ее поперек мины, увеличивая шанс что на нее наступят и бросился следом. Стальная плита нужна не столько чтобы задержать, сколько чтобы сконцентрировать противников в одном месте, пусть все соберутся поближе, отряда было два, я точно помнил, надо дать время второму отряду, нагнать первый.

— Помни о мине, помни о бомбе, помни о мине помни о бомбе, помниоминепомниобомбе.

Я вылетел на улицу, схватил за рукав замершего Хадса и потащил подальше от дома, отбежав метров на десять понял что не успеваем, остановился, выхватил из кармана осколок камня, сжал его в кулаке разом высасывая все что там было и превращая его в сверкающую пыль.

Вспомнил про воображаемый таран которым ломал стены, и теперь точно такой же, невидимый и нематериальный но от этого не менее действенный, огромный воображаемый но уже не таран а топор, сформировался чтобы с силой рухнуть на землю ломая брусчатку и оставляя треугольную зарубку глубиной в метр, не менее чем в полметра шириной и длиной метра в четыре, нехилый такой воображаемый топор получился. Дернул Хадса, затягивая его вслед за собой в окоп, запустил руку в карман, выхватывая последний кусочек камня, и попытался накрыть наше убежище толстой бетонной плитой…

Грохнуло. Тряхнуло. По ушам ударило так, словно голова угодила между кузнечным молотом и наковальней. Недооформленную воображаемую плиту снесло к чертовой матери, окоп сомкнулся, обрисовав вокруг нас полусферу, очерченную едва заметным сиянием силового щита, не будь его, нас бы тут просто раздавило. Над головой пронеслась масса камней, стекла, перемолотого мяса, в окоп сквозь прореху в треснутом щите, влетела половина расколотой раковины, а кусок огромного зеркала, влетевший вслед за ней, вонзился в земляную стену окопа едва не содрав с меня скальп. Огрызки силового щита кое-как держались, отклоняя основные потоки огня и спрессованного до каменной плотности воздуха, но я видел что магический барьер распадается буквально на глазах… а потом все прекратилось. Остался только звон в опустевшей голове.

Хадс лежал на земле накрыв голову и зажав уши руками, я до крови вогнал в ладонь ногти, сжимая остатки камня маны в одной руке и каким-то чудом так и не потерянную трость в другой, и когда все кончилось, даже не сразу сумел разжать кулак, чтобы высыпать сверкающую синим пыль в которую превратился камень силы.

— Кажется все… — пробормотал я, и не услышал своего голоса, поднял голову, успел заметить как исчезают последние огрызки силового щита, и в этот момент сверху в наш окоп, прямо на меня, свалился один из нападавших.

Я подставил руку под короткий нож, надеясь что толстая кожа плаща убережёт от пореза, и ударил противника головой в лицо. Из разбитого носа хлынула кровь, заливая мне глаза, я кое как в тесном окопе сумел отпихнуть от себя нападавшего, и отталкиваясь ногами отползти на спине на метр — другой. Происходящее без звукового сопровождения казалось каким-то ненастоящим. Я не слышал ни крика противника, ни своего собственного, а я как мне кажется, что-то в это время орал.

Приподнялся, пытаясь не наступить на вяло копошащегося на земле Хадса, и едва успел увернуться от пролетевшей мимо лица стрелы. Противник, жутко переломанный и окровавленный, без одной ноги и половины лица, сдаваться все же не собирался. Обе руки у него были на месте, и в одной он сжимал окровавленный нож, видимо все же меня зацепил, а во второй спешно формировал какой то образ. Маны не было ни капли, камень превратился в пыль полностью, щит поставить я не мог да и не успел бы, так что схватившись за древко трости я повернул его до щелчка, который не услышал но почувствовал ладонью и рванул рукоятку, вытягивая из ножен шпагу.

Махнув пустыми ножнами, попал по руке бойца, сбив в сторону огненный шар, и бросился на него, целясь шпагой куда-то в грудь. Клинок проскрипел по ребрам, я почувствовал это рукой, и упёрся во что-то, застрял не желая заходить в тело дальше, я навалился на шпагу всем весом, лезвие отчетливо скрипнув, сместилось чуть в сторону и резко ушло вниз. Я рухнул сверху, практически уткнувшись лицом в лицо противника, тот на остатках сил махнул ножом, но смог лишь распороть толстую кожу на рукаве плаща. На этом его силы закончились, как и мои, и я казалось еще целую вечность лежал в упор глядя в медленно стекленеющие глаза, пока пришедший в себя Хадс, за шиворот не оттащил меня от моей жертвы.

Я прижался спиной к земляной стенке окопа, как-то отрешенно увидел как Хадс, наступив одной ногой на грудь убитого мной бойца, обеими руками с натугой вытаскивает шпагу, вошедшую в тело по самый эфес. Не желая смотреть на это я отвернулся, и встретился взглядом с жуткой маской из окровавленной, гниющей кожи, с кривой ухмылкой дырки на месте рта, глядящей на меня из обломка зеркала, вонзившегося в земляную стенку окопа.

Как я провалился на самое дно своего разума, понять мне так и не удалось. Все что помню — это как мы добрались до дома, двигаясь окольными путями и даже путая следы, как зайцы. Хадс, едва нам оказали первую медицинскую помощь, оказалось что его потрепали весьма серьезно, да и мне руку распороли, вкратце рассказал матери что произошло, и Дезмонд перевел дом на осадное положение.

Оказывается у нас имелся в наличии целый гарнизон стражи, о которых я и не подозревал. Особняк делил земельный участок на два неровных куска — с одной стороны парадный мини-сад, а вот с другой — все то что требуется для обслуживания собственного маленького замка. Конюшни, кузня, склады, жилье для прислуги а главное сторожка, которая так называлась, но по факту была полноценной казармой вместимостью в три десятка рыл. Эти самые рыла, теперь спешно покидали ее, и под управлением Дезмонда возводили защиту.