— Привет, — проговорил я.

— Ты меня, наверное, не помнишь.

— Наверное, нет.

— Мы вчера познакомились в «Апокалипсисе», — в голосе девушки появились укоризненные нотки. — На фестивале. Вспоминаешь? Или ты из тех, кто забывает девушек, едва отвернувшись?

— Нет, — ответил я. — Обычно с моей памятью всё в порядке.

— Но не в этот раз? Слушай, если что, я всё пойму. Без претензий. Просто мне показалось, что между нами возникла некая связь. Только, пожалуйста, не принимай меня за сумасшедшую! Я не собираюсь тебя преследовать.

Похоже, рыжая красотка мне всё-таки не привиделась…

— Я тебя помню, — сказал я, изобразив уверенность. — Извини… Аяко-сан. Просто только что проснулся и ещё не пришёл в себя.

— Ладно, прощаю. Ты совсем плох, или есть надежда, что мы сможем встретиться? — тон стал кокетливым.

В мозгу всколыхнулось облако рыжих волос, бездонные глаза, дурманящий запах, будто взаправду, защекотал ноздри.

Да чёрт! Какой запах?!

Нет, эта девушка определённо меня заинтриговала!

— Мне нужно заглянуть в расписание, — сказал я. — Впрочем, кажется, до пятницы я абсолютно свободен.

— Отлично! — обрадовалась Аяко. — Тогда давай сегодня часиков в шесть.

— Ладно.

— Я заеду за тобой, если не возражаешь, — выпалила девушка прежде, чем я успел добавить что-нибудь ещё.

— Записывай адрес.

Девушка игриво хохотнула.

— Приколист ты, Кенджи-кун! Совсем всё позабыл, да? Говорила тебе: «Не мешай светлое с тёмным. Это ещё никого до добра не доводило».

Вслед за этим в трубке щёлкнуло, и раздались короткие гудки.

Что она имела в виду? Что была у меня дома? Мы занимались сексом? Да нет, бред. Во-первых, я проснулся в одежде. Во-вторых, почему тогда ушла прежде, чем я проснулся?

Бред какой-то, честное слово! Не мог я так набраться, чтобы ничего не помнить. Да и с какой стати? Я вообще собирался сгонять на разведку логова педофила.

Покачав головой, я обошёл квартиру, проверяя, нет ли пожара. Конечно, его не было. Я вернулся в спальню, чтобы рухнуть обратно на кровать.

С вечером в «Апокалипсисе» были связаны ещё какие-то неприятные воспоминания. Хуже того, болезненные. По спине пробежал мерзкий холодок. Что же случилось в парке?

Надо-таки позвонить Фудо.

Я набрал номер толстяка.

— Алло! — раздалось почти сразу. — Ты как?! Я тебе утром раз двадцать позвонить успел, ты трубку не брал! Уже хотел к тебе ехать, выяснять, живой ли!

— Да нормально, — ответил я. — Почему спрашиваешь?

— То есть, как это, почему?! — возмутился Фудо. — Сначала ты, блин, наворачиваешься с чёртовой карусели, потом исчезаешь, и всю ночь о тебе нет ни слуха, ни духа, потом под утро звонишь и заявляешь, что лежишь в больнице, но приходить к тебе не надо — мол, отделался лёгким испугом. И после опять пропадаешь! Как, по-твоему, есть у меня повод для беспокойства?!

Я на пару секунд прикрыл глаза. Карусель? Что-то мелькнуло в памяти. Несущаяся навстречу земля, запах гари, вопль ужаса. Больница? Что за чушь?!

— Алло! — позвал Фудо. — Ты здесь вообще?!

— Да-да, — пробормотал я. — Слушай, я только… сегодня выписался. Чувствую себя, правда, неважно. И плохо помню, что там произошло в «Апокалипсисе».

— Серьёзно?! — судя по тону, Фудо был озадачен. — Слушай, ты, и правда, всё это время в больнице провалялся?! А мы с Нацуко думали, тебя можно поздравить.

— С чем?

— Ой, только не надо делать вид, что не понимаешь! Я о той красотке, которая тебя склеила в «Апокалипсисе». Любо дорого было посмотреть, как вы сосётесь перед каруселью.

— Хм…

Вот так новость!

— Мы целовались?

— Не то слово! Ладно, хорош прикидываться! Колись: на самом деле ты до сих пор у неё? Или она у тебя? Поэтому и трубку не брал? Надеюсь, вы хотя бы предохранялись?

— Я тоже надеюсь, — искренне сказал я. — Слушай, хошь верь, хошь нет, а я ничего не помню. Мне эта девушка — её, кстати, Аяко зовут — только что позвонила и назначила свидание, а я себя чувствую полным идиотом.

В трубке на несколько секунд воцарилось изумлённое молчание.