— Я прошу у вас… — его голос дрогнул. Откашлявшись, мужчина взял себя в руки и продолжил. — Я прошу у вас право на призыв.

— О, как, — удивился государь.

— Мой век подходит к концу Николай. Я не хочу, чтобы мой род угас, — с тоской произнёс Алексей.

— И заодно получить сильного одарённого? — хмыкнул император.

— И это тоже, — кивнул мужчина. — Я готов отдать вам мои конюшни в обмен на эту просьбу.

И вот это удивило императора ещё сильнее, чем просьба. Ещё полгода назад, этот человек отказался продать конюшни.

— Вы? Своих скакунов? — поднял император брови.

— Да, я готов пойти на это, — ответил мужчина, не поднимая головы.

— Я подумаю над вашей просьбой. Сейчас я не могу ответить, — задумавшись на мгновение, ответил император.

Слишком долго задержался старик возле трона. Слишком много вопросов возникнет у людей.

— Как скажете государь, — произнёс Алексей Иванович. Разогнувшись, он отошёл от трона, давая возможность другим подойти.

Он был зол. На себя, на людей, которые его окружали в этом зале и, конечно, он был зол на императора. Этот ребёнок…да, именно ребёнок сорока лет, решил подумать. Ведь ещё недавно, он готов был на коленях ползать, ради этих лошадей.

А теперь подумать ему нужно! Бесит!

Мысленно сплюнув на пол, старик огляделся.

Бывшие друзья и знакомые. Враги и подхалимы. Но теперь все отвернулись. Ни одна собака не подошла и не поприветствовала его.

Когда он вошёл в зал, а церемониймейстер объявил о его приходе, всё с огромным удивлением на лицах смотрели, как он идёт по залу. А ведь он ещё помнил, когда несколько лет назад, стоило ему войти в зал, многие склоняли голову, друзья радостно улыбались, а враги стыдливо прятались в толпе.

Подхватив с подноса у проходящего мимо официанта бокал, он с удовольствием сделал глоток.

Скорей бы вернуться в поместье. Там дожидалась бутылка виски. Привезённая за огромную сумму из Шотландии.

Но вот его взгляд упал, на подошедшего к трону мужчину. С короткими седыми волосами, широкоплечий, настоящий русский богатырь. Как сказали бы раньше.

Чёртов Фонвизин.

— Здравствуй, Николай Николаевич, — прогудел мужчина, делая поклон. — Род Фонвизиных поздравляет тебя с лучшим праздником и желает тебе долгих лет, — произнёс мужчина, прикладывая руку к гербу рода. Улитка на щите.

— Спасибо Фёдор Васильевич, — кивнул в ответ государь. — Слушаю тебя внимательно.

— Мой род просит конюшни рода Барклай-де-Толли, — произнёс твёрдо Фёдор.

— Оу, интересно. И почему же они должны уйти тебе? Ведь Алексей Иванович жив и здоров, — нахмурился император, делая пас рукой, отгоняя от себя официанта.

— Он позор аристократии страны и его любовь к пьянкам известна всем. А лошади — это достояние нашей империи и они должны быть у сильного рода. Способного за ними следить. И мой род считает, что мы лучшие кандидаты для этого, — склонил голову Фонвизин.

— Позор значит…. — в голосе императора был металл. — Тебе ли Фёдор, говорит о позоре аристократов? — прогремел государь, отчего Фонвизин заметно сбледнул. — Что касается лошадей, Алексей разделяет твою точку зрения и поэтому он подарил конюшни мне на день рождения.

— Прошу прощения государь, — поклонился Фонвизин.

— Проси, что-то другое, — нетерпеливо произнёс Николай.

— Тогда…тогда, мы хотим получить земли Алексея, после его смерти, — поднял глаза на императора Фонвизин.

— Фёдор, — подался вперёд Николай и жёстко продолжил. — Ещё раз я услышу такую формулировку, я буду считать, что ты вздумал напакостить Барклай-де-Толли. У Алексея могут быть наследники и по какому праву, ты вздумал лишать их семейной собственности?

— Он один и уже старик… — процедил Фонвизин.

— Фёдор! — процедил Николай четвёртый.

— Мой род хочет получить земли Барклай-де-Толли после смерти последнего представителя этого рода, — тяжело вздохнув, произнёс Фёдор Фонвизин, не отрывая взгляда от глаз императора.

— Так, бы бы сразу и сказал…устало выдохнул Николай Романов. — Я даю согласие на это Фёдор. Но если я узнаю, что Алексей был убит по твоему приказу…а поверь, узнаю. Твоя семья лишится головы от твоих рук. Ты понял меня? За ним с сегодняшнего дня будут следить мои люди. И помни, моё согласие длится ровно год.

— Я понял вас, — кивнул Фонвизин, победно улыбнувшись.

Главное, что он получил согласие. И предупреждение, что Алексей должен умереть по своей ошибке. Уж за год, он точно подставится.