Дан проследил за моим движением, потом понимающе кивнул.

— Это называется «глас Божий»?

— Что-то вроде этого, — ответил я уклончиво.

Если они живут в этом времени, и ничего не подозревают о вездесущей Системе ЛЕС, то уж не мне им это объяснять. Или не сейчас.

В разговор вступил Ант.

— Я вынужден это сказать. Мы не можем пока ничего конкретного делать, потому что Совет должен принять решения.

— И как долго нам их ждать?

— Думаю, дня два, не больше. Мы не можем просто пойти сейчас и отключить камень от реактора. Во-первых, для этого нужно время. Во-вторых, нам сначала нужно запустить ГЭС, и переключиться на нее.

Митька отвернулся, закашлялся в кулак.

Когда он затих, Ант продолжил.

— В обычных обстоятельствах мы бы не спешили, тянули бы еще полгода. Но сейчас. Все изменилось. Я сам приложу все усилия, чтобы наши парни — инженеры, мастера, слесаря — сделали это как можно быстрее. Как мы уже говорили, работать будем в три смены. Я же понимаю, что время идет, что эти… монстры, которых ты нам показал, уже здесь. Дорога каждая минута.

— А нам-то что делать? — спросил Митька, косясь на заводскую трубу и бледнея на глазах.

Я посмотрел на него, на мутантов, на завод.

Два дня. Еще два дня, чтобы им подготовиться.

Как-то все не так происходит, как виделось изначально. Думал, вот пришла задача, выдали цель, и мы рванули выполнять миссию. С ходу возьмем один камень, потом найдем второй, будем биться с толпами орков и гоблинов, отбивая очередной камень. Липкими от крови пальцами будем складывать эти магические кристаллы в один мешок, с которым и пойдем всей толпой на Север, за широкие реки, за высокие горы в тридевятое царство. И вот там как встанем в цепь каждый со своим камнем, как пальнем в этот черный шар — тот вдребезги! Мы все в пыли, стоим, победители! Герои! Мир спасли!

— Ник! Ник! — толкал меня в плечо Митька. — Ты чего заснул?

— Нет, так, размечтался. Ну, так в чем загвоздка? Вы два дня перестраиваете свою энергетику, мы пока вернемся. У нас там тоже дела еще остались. А потом, как вы будете готовы, мы придем, возьмем камень и — дальше по плану, который мне сверху спустят по вертикали власти.

Я опять указал в небо.

Ант и Дан одновременно кивнули.

Митька смотрел на меня с одной стороны с благодарностью, что наконец-то из вонючего города уходим, а с другой с сомнением. Мол, а чего тащились? Уходим с пустом?

— Ну, тогда мы пошли? — спросил я.

— Так, может, вас отвезти? — предложил Ант. — Дан может с вами съездить, до самого поселка довезет? Вон на той машине.

Он показал на огромный, обвешенный трубами и щитами грузовик-броневик.

— Останется с вами там, я ему оставлю рацию, как только будем готовы, дадим сигнал. У вас найдется одно место разместить нашего сотрудника?

— Конечно, найдется! — сказал я.

— Нет! — вдруг вскрикнул Митька, покраснел. — Я не думаю, что это хорошая идея.

— В чем дело, Митька?

— Ну, — стал мямлить Митька. — Неужели же не понятно? Ну, мы с Ником, вроде как не боимся заразиться, ну и все прочее, а вот только у нас, знаете ли, есть такие, что прям очень боятся! Не думаю, что наши захотят, чтобы мутант два дня у нас жил. В общем, извините.

— Да ты чего, Митька! — сказал Ант. — Не надо извиняться. Все мы понимаем. Хотел, как лучше.

Он повернулся ко мне, достал из-за пояса небольшую коробочку с хвостиком, протянул мне.

— Это рация. Вот здесь кнопка вызова, вот так просто нажимаешь, говоришь: «Ант, это Ник, прием», и ждешь, когда я отвечу. Все просто. Понял?

Я осмотрел приборчик, нажал кнопку, подергал проводок.

— Как это работает?

— Это радиостанция, у нас антенна на трубе установлена, на расстояние до двадцати километров работает нормально. Надеюсь, что и у вас сработает. Вы же недалеко от нас?

— Полдня пути, — сказал Митька.

— Ну, я так и понял, — ответил Ант, продолжил. — Во время пути можете проверять, как работает, на всякий случай.

— Подожди, — сказал я. Что-то мне в этом предмете было знакомо. Сталкивался я с ним раньше? В памяти смутно всплывали контуры похожих предметов. Ведь я же вспомнил о телефоне. Но это была частичная память. Я помнил только, что у меня был телефон и он дорого стоил. Вот и все. Причем, ключевое слово здесь было, скорей всего, дорогой. Как же выглядел этот самый «телефон» — я так и не вспомнил.

То же сейчас было и с этим аппаратом, называемым рацией. Слово вспомнил, а что оно означает — нет.

Черт возьми, как это бесит.

— Ну, Ник? — спросил Ант. — Мы едем?

Митька снова закашлял, согнувшись пополам.

— Да, поехали. И поскорее. А то мой друг совсем плох.

Мы сели в машину, неслышно она тронулась, набрала скорость. По кольцу объехали площадь. Я успел зацепить взглядом за высоким забором огромное пространство воды — пруд. За ним стеной вставал Лес, гигантский, бесконечный, всесильный. Потом мы скатились с горки, и, кроме высокого бетонного забора, осталось только серое темнеющее небо.