Кустик. Я неприглядный пожелтевший кустик. Меня не видно и не слышно. Меня просто нет. Я мебель. Декорация для этого замечательного цветника.

Колени под жёсткими юбками невольно сжались. Я сидела прямо напротив инкуба, нас разделял только небольшой круглый столик с фруктами и чайником. Старалась не смотреть ему в лицо и не поднимать взгляда выше плеч, но всё равно это алое массивное пятно закрывало половину обзора и игнорировать его не было просто никакой возможности.

– Лили, вот ты где! А я тебя везде ищу! – в наш узкий круг впорхнула ещё одна бабочка, которую манил опасный и такой притягательный огонь, зажжённый инкубом в этот вечер. К нашей компании присоединилась Катрин. Без приглашения уселась по левую руку от инкуба. И кажется, его нисколько не смутило то, что на кушетке стало тесновато. Одна лишь Лили бросила на подругу раздосадованный взгляд, но тут же исправилась, опять придав лицу выражение ангельской невинности.

И разумеется, решила тотчас же перевести внимание на себя. Тем более, что инкуб продолжал отмалчиваться. Как будто для него были совсем не писаны правила этикета, которые указывали джентльменам развлекать дам беседой, если в светском обществе окажутся с ними в одной компании.

– Вы в Кроуфорде по каким-то очень важным делам? – спросила Лили, накручивая локон на пальчик.

Инкуб усмехнулся. Красивые губы изогнула улыбка.

Спохватившись, я опустила взгляд ниже.

– Никаких очень важных дел, юная леди. Всё банально и просто. Меня согнала с насиженного места скука. Что ещё могло бы привести в ваше захолустье?

Я почувствовала нечто вроде невольного уважения. И укола зависти! В нашем до мозга костей приличном и насквозь лицемерном обществе одним инкубам, кажется, так легко и просто говорить правду.

– Скука? – с удивлением переспросила Катрин. – Тогда, боюсь, Кроуфорд вас разочарует. Здесь не бывает ничего интересного.

– Как сказать, - проговорил инкуб. У него была странная манера говорить. Так тихо и мягко, что к каждому его слову хотелось прислушиваться как можно внимательней, чтобы ничего не упустить. – Я уже нашёл здесь нечто… весьма, весьма интересное.

– И что же это? – продолжила расспросы Лили, слегка покраснев и бросив победный взгляд на остальных девушек. Она, кажется, не сомневалась, что инкуб пришёл сюда ради неё.

– Пока не знаю.

– Не знаете?

– Как бы вам объяснить… - инкуб откинул голову назад. В белом шейном платке показалось загорелое горло. – Представьте, что вы путешественник. Даже не так – путешественник-ботаник, коллекционер. Явились в новую страну и там осматриваете очередную местную достопримечательность. Допустим, парк. И всё это вы уже видели десятки тысяч раз, вас ничто не удивляет, каждое растение изучено вами вдоль и поперёк. Вы трактат на тысячу страниц можете написать о нём, по пять страниц на каждую тычинку. Но неожиданно ветер приносит вам дивный аромат. Неизвестный цветок, аналогов которому вы ещё не встречали. Запах удивительный – чистый как горный родник, нежный как бутон распускающейся розы, пьянящий как самое лучшее вино. Но как отыскать один-единственный цветок в огромном, и весьма запущенном парке? Вот в чём вопрос.

Все слушали инкуба как зачарованные.

Он буквально околдовал каждую из нас великолепно поставленным бархатным голосом. Очарование слетело с меня, правда, когда я вдумалась в смысл.

Решительно перевернула страницу и стала вчитываться в следующие строки поэмы.

– Вам… понравился запах какой-то женщины на балу? – озвучила мои мысли невзрачная толстушка в кресле. – Ой, простите, я не хотела проявить бестактность… - спохватилась она.

Инкуб тихо рассмеялся и покачал головой.

– Нет, не запах.

– А что же? – не утерпела Лили.

– Это слишком сложно понять, не берите в свою хорошенькую головку. Всё равно, что слепцу пытаться объяснить, что такое радуга. У вас, людей, недостаёт таких органов чувств. Вы не можете почувствовать Пламя.

Самоуверенность инкуба, чувство превосходства, которое сквозило в каждом его слове, в очередной раз меня взбесили.

Я рассерженно перевернула ещё одну страницу, хотя вряд ли запомнила, о чём читала на предыдущей.

А чёртов инкуб меж тем, довольный тем, что заставил всех ломать голову над очередной загадкой, потянулся и стащил с блюда кисть винограда. Отправил в рот пару ягод.

– Разве инкубы едят человеческую пищу? – удивилась Катрин.

– А почему нет? – инкуб развернулся к ней. – Вот вы, моё рыжее солнышко, сможете утолить голод, напившись воды? А смертельную жажду – заполнить хлебом? Ни пища, ни вода не заменяют инкубам того, чего они страждут намного больше.

По мой спине пробежали мурашки от того, как проникновенно он это сказал.

Снова это загадочное Пламя. О котором столько разговоров. Энергия, которую женское тело отдаёт инкубу в момент…

Стоп, Эрнестина. Хватит. Лучше думай о ямбах и хореях.

– Позвольте, у вас локон выбился из причёски, - промурлыкал вдруг инкуб. А потом потянулся к застывшей и зардевшейся Катрин. Заправил прядь рыжих волос ей за ухо… Задержался на пару долгих мгновений, коснувшись её щеки… Чтобы затем отвернуться, очень быстро потеряв к ней всякий интерес.

Не подходит, поняла я.