– Я о другом толкую. Некоторые хозяева для домашних питомцев специальные лазы обустраивают, чтобы каждый раз двери не открывать, и те могли свободно перемещаться. Может и в гараже подобная дырка имелась – в той стене, что примыкает к заднему двору. Псина же не сразу на тебя напала? Пока почуяла, пока разобралась в чем дело.

– Зачем мудрить, если есть сигнализация?
– не понял я.

– А затем, что лишняя защита не помешает, - ответил за здоровяка подошедший Тоша. Накупался он на славу, и теперь вода обильными ручьями стекала с мокрых трусов на песок.
– Сработало же?

– Хреново сработало. Сигары я стащил.

– То сигары, а теперь прикинь, что сталось бы с угонщиком, решившим заявиться за автомобилем? Сигналку на воротах любой увидит, а про собаку – сюрприз?

Имелась в Тошиных словах доля правды. Но я все равно не понимал… Не понимал к чему разводить сложности, коли хозяин-дурак бросает машину на улице. Раз в неделю так точно, оставляет Плимут аккурат под окнами.

Дядька Степан сильно обрадовался, когда узнал, что нужная модель автомобиля была найдена. И сильно огорчился, узнав подробности шухера.

– Хрен с ним с лобовым. Разбили и разбили – с кем не бывает, а вот то, что местную охранку переполошили, - Степан Никанорович по-стариковски вздохнул.
– Они теперь вместо обычного сна прямыми обязанностями займутся. Месяц минёт, прежде чем все успокоится, а то и до самой зимы ждать придется.

Услыхав новости, пацаны поначалу расстроились, а потом ничего… Вырученные с продажи краденного деньги грели душу. Малюта приобрел давно желанную печатку с изображением оскалившегося черепа, Тоша вспоминал выкуренную сигару с ароматом далеких островов, и только один Гамахен остался недоволен. С этого дела даже схуднул малясь, сделавшись злым и раздражительным.

Всё ему было не так: и якобы моя неуклюжесть, встревожившая пса и перебудившая всю округу, и скудоумие Малюты, разбившего лобовое стекло вместо того, чтобы просто пнуть по колесам.

– Малясь растерялся, - признал вину здоровяк. Его можно было понять, не каждый день приходилось лезть под пули. Пять выстрелов произвел клерк, пока спусковая скоба ружья не защелкала в холостую. Целых пять выстрелов по убегающим пацанам в спину. Но больше всего Малюту напугал вид захлебывающегося слюной пса. Хорошо, что клерк не сообразил спустить зверюгу с цепи, тогда бы мало не показалось.

В операции по отвлечению участвовало двое. Пока Малюта колотил по машине, Тоша должен был зайти с фланга и в случае необходимости вытащить из гаража избитого или покусанного Чижа, вот только я успел сбежать раньше.

Единственным кто остался не у дел, был Гамахен. Он продолжал сидеть на лавочке по ту сторону забора, пока остальные рисковали жизнью. Пацаны ему на это ничего не сказали, но все и так было понятно. Авторитет умника в компании упал ниже плинтуса. Не зря же Малюта опрокинул его с ценой на сигары. И в карты подкидывал Гамахену за милую душу.

Я в эти расклады старательно не лез, но Гамаш все равно злился, и злился именно на меня, полагая Чижика источником всех бед.

Когда он вернулся с мороженным, я сразу почуял неладное. Уж больно тот торопился всучить нужный стаканчик. Пригляделся и точно, на поверхности сливочного шарика расплывался вязкий комок слюны. Гамаш наблюдал за происходящим с ехидной ухмылочкой: ну чего же застыл или мое угощение не по нраву? Вот же ж гнида.

Не говоря ни слова, я снял пальцем верхний слой. Стряхнул на землю и только после этого принялся есть. Мороженное оказалось на удивление вкусным. Не тот замороженный лед, которым имеют обыкновение торговать на рыночной площади, а настоящие сливки - густые с соответствующим ароматом. И даже гнусная физиономия Гамаша не смогла испортить аппетиту.

– Ты чего это? – мои действия не остались без внимания.

– Муха попалась.

– Муха – это да!
– согласился здоровяк, и откусил за раз больше половины стаканчика. Проглотил, даже не поморщившись от холода, после чего продолжил: – мухи - это полбеды, только и делают, что жужжат над ухом. Самая настоящая погань – это бычьи слепни. Мало того что кусают, так еще и личинки под кожу откладывают.

– Брехня, - не поверил Тоша, – меня сколько раз кусали, только кожа краснеет.

– Краснеет потому, что организм борется с заразой. Имеется у него таковое свойство. Как бишь… Умник, помоги!

– Иммунитет, - откликнулся раздраженный Гамахен.

– Во-во, он самый! Здоровому человеку опасность не грозит. Кровь сама с заразой справится, а больному возле водоемов лучше не появляться. Кусанет такого слепень, отложит яйца под кожу, а потом из них вылупятся личинки. Начнут ползать по телу и кусать его – кусать! Могут и до смерти того самого…

– Чего того? – не понял я.

– Загрызть, - таинственным шепотом поведал здоровяк.

От представившейся картины с тысячей личинок медленно пожирающей плоть, стало не по себе. Я поднял руку и принялся изучать расчесанные до крови укусы. А вдруг началось? Ведь зудит не переставая.