Мягкие ковры глушат наши шаги. Открываю мастерскую и пропускаю Алису вперёд. Слежу взглядом, как она обходит комнату, осторожно скользя пальцами по пустым мольбертам, поправляет кисти в стаканах и останавливается возле большой картины в подрамнике, стоящей на полу.

У меня перехватывает горло и начинает кружится голова. Сознание раздваивается. Мне кажется, что маковое поле на картине начинает светиться мягким золотым светом. Нет, это, конечно, блик от окна, но все же…

– Мне кажется она не закончена, - вдруг говорит Алиса.
– Не хватает дождя. И вот здесь, - показывает ладошкой на угол картины со сгустившимися тучами, - должно проглядывать солнце…

Бух! Бух! Бух!

Прикладываю руку к груди и съезжаю по дверном косяку вниз на корточки. Во рту пересыхает. ТАК НЕ БЫВАЕТ!

Но и знать Алиса не могла…

– Арс?
– оборачивается она.
– Господи, что случилось?
– кидается ко мне и оседает рядом.
– Тебе плохо? Обморок, тошнит? Если так тяжело, то давай просто выйдем!

Мотаю головой, беря ее лицо в ладони. Целую в лоб. Застывает.

– Ты меня пугаешь…

– Это ты меня пугаешь, - усмехаюсь и, выдохнув, объясняю, - Мама не успела дорисовать эту картину, но я знаю, что на ней должно быть. Мы в Крыму отдыхали. Я мелкий ещё был. Машина заглохла прямо возле поля макового. Пока отец под капотом ковырялся, мы с мамой гуляли. Алис, - хрипнет мой голос.
– Там действительно дождь шёл и солнце светило… Все, как ты показала.

– Арс, это не мистика, - Алиса мягко улыбается и трется щекой о мою руку.
– Я просто тоже немного рисую. Школу художественную закончила. Там цвета так подобраны и переходы, что сложно не догадаться. А ещё работы мамы есть?

– Да, - киваю, - конечно. Самые масштабные ее друзья в галерее выставили Московской и себе забрали. Несколько по дому висит. Четыре мои любимые здесь в шкафу. Там, кстати, я маленький есть.

– Покажи, - загораются глаза Алисы.
– Я хочу видеть тебя ее глазами.

– Хорошо… - поднимаюсь и иду к шкафу, чувствуя ещё легкий тремор рук и коленей.

Достаю из шкафа коробку и сдергиваю с подрамника прозрачную плёнку.

– Ну вот, - разворачиваю картину красочным слоем, где изображён мальчуган семи лет, к Алисе.
– Похож?

Она внимательно рассматривает.

– Почти, - кивает.
– Только щеки куда-то делись и волосы виться перестали. Ты куда дел эти шикарные кудри, я тебя спрашиваю?
– шутливо повышает голос.
– Как на твоей голове появилось это «обычное безобразие под насадку»?

– А… это, - проводя по затылку рукой, смеюсь.
– В лагере детском нас всех обрили на голо. Мы так сами захотели. Было зверски жаркое лето. И волосы больше не выросли, - развожу руками, возвращая картину на ярус в шкаф.

– Ой, а это что такое?
– удивленно спрашивает Алиса, указывая на широкий рулон обоев.

– Это… - задумчиво достаю его из шкафа.

Буквально пару секунд мне требуется, чтобы принять решение и словить новый приступ тахикардии.

Я хочу всего этого с ней! Господи, она ещё и рисует! Кажется, надо сказать: «спасибо, мам…».

– Сейчас покажу! Поможешь?
– уношу рулон к свободной стене возле окна.

– А что нужно делать?
– интересуясь, Алиса идёт следом.

– Видишь, - указываю на две распорки под потолком. Туда вешается и натягивается рулон, чтобы не испачкать стену. Можно, конечно, обычную бумагу, но обои плотнее. Дальше натягивается холст, а над ним вешаются воздушные шары с краской.

– Подожди, и что дальше?
– улыбается Алиса.

– А дальше берём дротики, кидаем в шары и получается шедевр, - переминаюсь с ноги на ногу, словив волну смущения от своего порыва.
– Можем попробовать… Если хочешь, конечно.

– Хочу, - опускает глаза Алиса и облизывает губы.

Порывисто вжимаюсь в них поцелуем и, тяжело дыша, отстраняюсь. Ух… Держите меня семеро…

– Только, мы же, вроде, сюда за другим пришли, - хитренько прищуриваются она.

– Сейчас шары закажем и обед. А пока будут везти, поработаем, - предлагаю ей.

– Годится, - кивает.
– Только… Хм… - смущается.
– Твой папа не будет против гостей?

– Папа… - усмехаюсь, беря Алису за руку.
– А папа уехал знакомится с родителями невесты в Коломну. Вернутся только только завтра.

– Я так понимаю, что ты не в восторге от этого факта, - подмечает она мое настроение, выходя из мастерской.

Не желая давать ответ на этот вопрос, прохожу коридор. Спускаюсь по лестнице и делаю вид, что очень сосредоточен на приложении доставки в телефоне.

– Все заказал, - оборачиваясь, бодро говорю Алисе.
– Через час привезут.

– Арс?
– она дёргает бровью и складывает руки на груди.
– Тебе не нравится новая жена отца?

– Нравится-не нравится, - пожимаю плечами, - какая разница? Уже ребёнка заделали? Так что, обмену и возврату не подлежит. Лишь бы меня не трогали.