Когда Татэяма проснулся, у кровати дежурила все та же медицинская сестра.

— Как вы себя чувствуете? — с улыбкой спросила она.

— Вполне удовлетворительно.

Сон освежил Татэяма. Головная боль утихла. Он ощущал некоторую слабость, как после тяжелой болезни, но это было естественно.

— Вам нужно умыться и позавтракать, — сказала сестра. — После этого вас примет доктор Надлер. Если результаты осмотра будут хорошими, вас отпустят домой.

— Благодарю, — ответил Татэяма. Он поднялся с койки и, пошатываясь, пошел в ванную комнату. — Это самые приятные слова, которые я слышал за последнее время.

Доктор Надлер просматривал газеты, сидя за письменным столом. В его просторный кабинет, одна стена которого была сплошь уставлена аквариумами, больного ввела сестра. Надлер ознакомился с результатами утренних анализов и остался доволен.

— Ну что же, у медицины больше нет к вам претензий, — сказал он. — Вегетативная нервная система не совсем в порядке, но, даже если я посоветую вам заняться ею, вы вряд ли сделаете это и, в сущности, будете правы. Чем реже обращаешься к врачам, тем здоровее себя чувствуешь.

— Скажите, доктор, — спросил Татэяма, — чем был вызван приступ, из-за которого я потерял сознание? Раньше я никогда не жаловался на сердце.

— Увы, мой дорогой, с годами мы узнаем, что у нас есть сердце, желчный пузырь, двенадцатиперстная кишка и другие внутренние органы, которые вдруг начинают причинять нам неприятности. Болезни появляются без предупреждения, как незваные гости.

Доктор Надлер снял очки и положил их на газету.

— Впрочем, — начал он после паузы, — теперь, когда вы оправились, я должен вам кое-что рассказать. То, что произошло с вами, не было результатом сердечного приступа.

— Не понимаю…

— Отнеситесь к тому, что я сейчас скажу, спокойно, по-мужски.

Татэяма побледнел, сердце его часто забилось. Он опустился на диван. Доктор Надлер внимательно наблюдал за ним.

— Не бойтесь. Ничего страшного не произошло. Дело в том, что вы приняли большую дозу снотворного, почти летальную. Мы с трудом вас откачали. Такие вещи в медицинской практике обычно именуются покушением на самоубийство.

Татэяма был ошеломлен.

— Но я не пользуюсь снотворным, — растерянно произнес он.

— Повторяю, сейчас не о чем беспокоиться, — мягко настаивал Надлер. — Компании «АВС» клиника ничего не сообщила. Все останется между нами. Хочу посоветовать вам только одно: постарайтесь поскорее забыть эту историю. Ваша попытка совершить самоубийство была продиктована не душевным состоянием, а биологическими факторами. Мы провели серию анализов, которые установили, что у вас не хватает серотонина. Это химический элемент, отвечающий за передачу импульсов из головного мозга к нервным клеткам. Неполадки с серотонином, как показали последние исследования, ведут к тяжелым депрессиям и к возникновению си-усидального синдрома. Но вы себя не мучайте. Уже проходят лабораторные испытания лекарственные препараты, стабилизирующие выделение и работу серотонина. Примерно через месяц мы сможем провести вам курс лечения.

— Никогда раньше не слышал ничего подобного, — признался Татэяма.

— Разумеется, не все люди, страдающие нарушениями биохимической системы, покушаются на самоубийство, и не каждый самоубийца страдает нехваткой серотонина. Но в вашем случае…

Доктор Надлер сел на диван рядом с Татэяма.

— Я крайне благодарен вам, доктор, — улыбнулся Татэяма. — Я счастлив, что попал в такие руки…

— Не стоит благодарности, — прервал его Надлер. — Вам необходимо соблюдать несколько несложных правил. Во-первых, не давайте втягивать себя в разговоры о том, что с вами случилось. Во-вторых, не принимайте никаких лекарств без моего разрешения. Я запишу вам свои телефоны — звоните в любое время и из любой точки земного шара. — Последние слова Надлера Татэяма принял за шутку.

После обеда для него вызвали такси. С видимым удовольствием разглядывал он из окна автомобиля знакомые улицы Сан-Хосе и чувствовал, что возвращается к нормальной жизни. Кошмарный сон кончился.

Такси остановилось возле его дома. Почтовый ящик был переполнен. Татэяма достал кучу газет, сунул в карман пришедшие за это время счета. Все крыльцо было уставлено литровыми бутылками с молоком — он, естественно, не мог предупредить своего молочника. Одну из бутылок Татэяма прихватил входя в дом. Когда он захлопнул за собой дверь и включил свет, навстречу ему поднялся Наритака.

— Конечно, «Голос Силиконовой долины» не самая крупная радиостанция в Калифорнии, но и ее более чем скромные масштабы позволяют развернуться умелому человеку, — внушал Деннисон своему помощнику. По части радиотехники тот давал Деннисону сто очков вперед, но как директор не мог с ним конкурировать. Деннисон доверял ему работу на станции лишь в дневные часы, когда число слушателей «Голоса Силиконовой долины» сокращалось до минимума.

— Раньше станция прозябала, — откликнулся его помощник. — Но я никак не могу понять, с какой стати вы променяли Сан-Франциско на наше захолустье?