С ним что-то не так.

– А чего ты просто у него не спросила, если с детства его знаешь? – интересуется Эрика. Валится обратно на кровать и теребит в руках «Русалочку». – Наверняка он в курсе.

– В курсе, – кивает Ванесса. – И говорит то же самое, о чем написано в газете.

– Так и в чём твоя проблема, Несс? Скучно, что ли, сильно? Давай тогда за меня реферат по истории напишешь – там как раз столько литературы перерыть надо, что тебе работы на неделю вперёд будет.

Конечно же та не понимает. О своих ночных кошмарах Ванесса не рассказывала никому, кроме мистера Джейсона. Может быть, её соседка по комнате слышала, как она ворочается во сне или как время от времени выбирается в коридор посреди ночи, но и только.

Ванесса уверена, что стоит ей обратиться с таким вопросом к местному психологу – тот тоже скажет, будто это игра её воображения. Никто из них не чувствует того, что чувствует она во сне. Дом, коридор и окно второго этажа – реальны точно так же, как их тесная комната в «Доме Святой Марии» или библиотека, откуда мистер Джейсон привёз газеты.

Доктор из детства – пожилой мужчина с добродушной улыбкой и густыми, словно у моржа, усами – наверняка понял бы. Она не помнит ни его имени, ни даже специальности. Для неё он просто доктор. Первый, кого она увидела, когда пришла в себя.

Миллиган? Милфорд? Миллер? Не помнит.

– Обязательно, – наконец произносит Ванесса с долей иронии. – Как только ты напишешь за меня точно такой же по зарубежной литературе.

– Уела, – хихикает Эрика, прежде чем снова взяться за «Русалочку».

Помятые, но сложенные в аккуратную стопку газеты остаются лежать на тумбочке между их кроватями.

***

Кабинет мистера Джейсона – это всего лишь небольшая каморка подле учительской. Здесь тесно и душно, едва умещаются рабочий стол и несколько высоких полок, заставленных книгами, папками и какими-то толстыми тетрадями. Здесь нет даже окна, и Ванесса не перестаёт удивляться тому, что это помещение вообще может быть чьим-то кабинетом.

Она помнит помещение совсем другое. Несколько раз она бывала в кабинете директора: светлом и просторном, с большим, выходящим в тихий двор окном. Там стоит красивый лакированный стол со множеством ящиков, книжные полки стройным рядом возвышаются вдоль одной из стен, а напротив располагается небольшой мягкий диван. Тогда она не придала значения этому всему, но, однажды побывав в кабинете воспитателя, уже не может отделаться от мысли, что о своём комфорте директор Уильямс заботится куда сильнее.

Другим говорит, что это вопрос престижа. Так он обычно выражается.

– Вы на прошлой неделе так и не зашли, – произносит Ванесса, когда с трудом умещает стопку старых газет на столе. – Так что я принесла их сама. Не думаю, что они мне ещё понадобятся. Но вот номер за июнь семьдесят второго… Вы его вообще читали?

– Прости, забегался, – он оправдывается, будто она в чём-то его обвиняет. Есть ли у неё право требовать? Он и курирует-то чужую группу, не её. Она чувствует себя не в своей тарелке и нервно постукивает пальцами по коленям. – Это который выглядит почти как новый? Я ещё в библиотеке спрашивал, не напутали ли там чего. Говорят, просто переиздавали, потому что старый кто-то из читателей испортил.

Мистер Джейсон что-то записывает в одном из журналов, а потом наконец откладывает тот в сторону и поднимает на неё взгляд. В его карих – почти ореховых – глазах читаются усталость и какая-то тяжесть. Ванесса не может разобрать. Он выглядит таким же невыспавшимся и замотанным, как и на прошлой неделе. Длинные волосы растрепаны и лежат как попало, воротник рубашки расстегнут, а на манжетах небольшое пятно от чернил. Удивительно. Ей не понять, куда делись его аккуратность и привычка всегда выглядеть опрятно.

Они с ним познакомились в те годы, когда бабушка Анна была ещё жива и здорова. Тогда Ванесса ходила в самую обычную начальную школу – ближайшую к дому. Добираться туда было просто, а вот учиться – уже не очень. Нет, у неё не бывало особых проблем с учебой, но на всю школу нашёлся всего один пандус, и тот на крыльце. Она ещё помнит, как колесила вокруг крутой школьной лестницы в попытках попасть на второй этаж. И неприятные смешки ребят вокруг помнит тоже.

Лиам помогал ей чаще прочих преподавателей, а потом позаботился о том, чтобы обращение бабушки попало прямиком на директорский стол. Мистер Джейсон. Ванесса недовольно кривит губы.

Пандусы в школе всё-таки появились.

– Газеты не переиздают, – говорит она с такой уверенностью, словно точно знает. Газеты – не книги, их выпускают одним тиражом, и они теряют свою актуальность в тот же момент, когда появляется следующий выпуск. Ей кажется, что нет никакого смысла переиздавать старые газеты даже для библиотечных архивов. – Простите, мистер Джейсон. Вы вообще-то можете пожаловаться на меня директору – и будете правы. Я сама выберусь в библиотеку на следующих выходных, чтобы больше вас не мучить. Вы и так…